– Ты как старичок – взбодрись! К слову, о стариках: зачем бабушку убил? – разила Л. У Миши глаза на лоб выкатились.

– Не убивал, – ошарашенно шепотом отрезал мужчина.

– Ты с ней жил, бездарь ленивый, а она заставляла работать. Ты не понимал, зачем тебе это, когда есть свободная комната наверху. Можно же сдавать и в потолок плевать! Капусту рубить! – рассказывала Элли, пока у Мишки крутило живот. – Бабке предложил, а она, идиотка, не понимая, что идея-то дельная, в отказ. Первый акт закончился. Давай сразу к третьему. Она погрелась в душе, хочет вытереться, полотенца нет. Просит внука подать, а он вместо этого разбивает ей голову о плитку.

– Она упала! – кричит Миша, резко встает, но монстр кладет свою грузную руку мужчине на плечо и силой усаживает обратно. Мишка смотрит в лицо резко замолчавшей твари. Время словно остановилось. Чудовище просто глядело на него, черви-глаза не шевелились, а склизкий хвост под мужчиной перестал пульсировать. Миша подумал, что дал неверный ответ, и мысленно начал молиться. Пять, десять секунд.

– Мне плевать.

Страх сменился недоумением, а Л вновь засмеялась, так пронзительно и громко, что Мишке пришлось зажать уши.

– А ты думал… я участковый?! Пришла проверить твои показания?! – с улыбкой, сдерживая смех, спросила Элли.

– Нет… Ну… – оторопел Миша.

– Я фея, Мишка, и ты мне услужил, – перебила Л.

– Чего?

– Твоя бабка была злой колдуньей. Помнишь всякие крестики, ладанки, аромапалки, кучи книг по разным религиям?

– Ну да… Но я это никогда не рассматривал…

– Ну и правильно! – перебивает Элли. – Она старуха была недобрая. Ты, конечно, тоже не подарок, но фактически убийством спас много жизней.

Недоумение Мишки переходит в шок.

– Магия, вот это все существует, Миш. На меня посмотри. Я же не похожа на обычную биксу, м?.. Ладно. Вот, – произносит Л и показывает на сундук под окном. – Награда твоя.

Мишка с недоумением глядит на Элли.

– Давай! Иди смотри уже! – стервозно отвешивает Л и толкает Мишу так, что он в один прыжок подскакивает к сундуку.

Мишка открывает ящик и протирает глаза: в нем штабелями деньги, немного драгоценностей и листок желтоватой бумаги. Мужчина берет в руки лист. Текста мало: написано «Договор», «Согласен получить награду» и место под подпись.

– Иголочкой тычешь себе в руку, кровью подписываешь, – с улыбкой дала подсказку Элли. Миша же задумался и стал хмурым.

– Я же убийца… какая награда?.. – с опаской спрашивает Мишка. Л сквозь паузу отвечает:

– Согласна, но я лишь исполнитель. Ну и ты типа спас мир.

Миша думал, что можно сделать с деньгами. Еще он думал о прошлом, будущем. Алкоголь крутил мысли, как в миксере. Иголка была прямо над ладонью, но в какой-то момент начала отдаляться. Тогда Элли выхватила иглу и поползла к выходу.

– Мне пора. Вознаграждение отдавать тебе не обязательно.

Неожиданно вырвав из хвоста иголку, Мишка проколол ладонь и спешно подписал кровью листок; протянул его Элли.

– Больной, что ли?! – выругалась Л, забрав договор.

– Сундук мой? – спросил Миша.

– Конечно. После смерти он сразу стал твоим.

– В смысле?

– Твоей бабульки сундук. Я его на чердаке нашла, в нычке.

– Какой нычке?.. Тогда мое вознаграждение…

Элли, уползающая из комнаты, развернулась лицом к Мишке.

– А… ну, ты понял, кто ты. Определился. В этом твоя награда.

– Я не… – недоговорил Миша: к его горлу подкатил ком. Его глотка чуть не разорвалась, когда он выблевал органический мешок, из которого сразу полезли странные существа.

Это были не то головастики, не то недоношенные младенцы зеленоватого цвета. Вместо задних конечностей у них были хвосты, переходившие в маленькое человеческое тело, венчало которое большая голова с огромными белыми глазами.

– Папа! Папа! Папа! – кричали хором все десять или того больше странных созданий и ползли к ногам Мишки.

Не успел мужчина и моргнуть, как первая тройка вгрызлась в его пальцы на ногах. Пасти у них были, как у Элли. Сквозь крик Миша яростно пинал, топтал головастиков, которые, как клетки, беспрестанно делились на два. Кат «Л» тихо хихикала.

– Ты сказала: она была колдуньей! – кричал Мишка.

– Ты хуже, Миша, – сквозь улыбку резюмировала Элли.

– Ты отравила меня!

– Вовсе нет! Это твоя алчность! Ты сам ее взрастил. И чему ты удивляешься? Думаешь, она не разрушала тебя раньше?