«Руди держись. Из-за меня мы попали в такую ситуацию, поэтому мне нас всех и выпутывать», – думал Саман, перепрыгивая через ручей и еще раз поцарапав лицо об ветку.

Он указал Морицу подняться к дороге и молиться, что там будут проезжать еще машины. А Карлин он попросил присмотреть за Руди и проверять, чтобы ремень, которым они обвязали его ногу, был все время туго затянут. Затем бросился в глубь леса, к детскому лагерю, что находился недалеко. Саман как-то работал там вожатым, когда учил немецкий по программе ассимиляции для беженцев. Еще днем, он предлагал заехать сюда, чтобы навестить старых знакомых, но Карлин сказала, что выпрыгнет из машины, если они не будут в Хаптоне уже этой ночью.

«Мы же проехали мимо вывески пару минут назад, где же этот гребаный лагерь?», – со страхом сказал он про себя. «Лучше бы я никогда не садился за руль».

Связь все еще не ловила, но телефон неплохо освещал скользкую чавкающую грязевую тропинку, по которой он бежал. Саман был среднего роста и крепкого телосложения. По нему и не скажешь, что последний раз он бегал подростком в пустынях Йемена. В правом боку сильно кололо, но останавливаться было нельзя. Он вылетел на опушку леса, и резко скатился вниз по холму. Мокрая трава смягчила падение, но ему потребовалось три долгих сердцебиения, чтобы прийти в себя и вновь рвануть вперед. Он уже видел огни окон, горящих в деревянном домике, что возвышался над дюжиной таких же, но размером меньше, сооружений.

Саман со всей скорости ворвался в тонкую скрипящую дверь. Казалось, у женщины, что с криком обернулась, сейчас выскочит сердце.

– Чего вам нужно? – выжала она из себя.

– У нас нет денег, – со страхом сказала девушка помоложе, притягивая к себе стационарный телефон.

– Мне нужен ваш телефон.

________

Утирая лицо полотенцем, Томас потянулся к звонившему мобильнику, что лежал у раковины его мраморной ванны.

– Хофман слушает.

– Сэр, простите, что так поздно звоню, но канцлер хочет поговорить с вами, – спокойно сказал Мани.

– Пусть позвонит через пять минут.

Томас бросил трубку. Он нагишом вышел из ванной комнаты и посмотрел на часы в гостиной. Два часа ночи.

«В Хаптоне такое же время. Неужели Стельзер тоже страдает бессонницей?»

Пока он натягивал домашние штаны, телефон на стеклянном столе завибрировал.

– Канцлер, какая честь, – Томас Хофман пытался звучать как можно искреннее. Кажется не получилось.

– Губернатор, я видел вашу утреннюю пресс-конференцию. Признаюсь, вы устроили прекрасное шоу, – с легким смехом сказал Кристоф Стельзер. Томасу его смех показался приятным. – Отвлечь всю страну от мини-блокады, которую устроила ваша партия и перекинуть все внимание на меня. Умно.

– Что-ж, в этом заключается наша с вами работа – перекидывать внимание друг на друга, в надежде, что люди поймут: «а ведь тот хуже этого, пожалуй, я выберу меньшее зло».

– Рад, что вы озвучили то, о чем я думал, с того момента как вы ввели военное положение в Верхней Ластрии , – голос его был добрым. Слишком добрым по мнению Томаса. – А теперь разворачивайте войска. Танкам и истребителям не место в таком живописном месте как Бирма.

– Это уже решать не вам. Я – губернатор Верхней Ластрии . За мной право и обязанность защищать эти федеральные земли, – с зевком ответил Томас, хотя спать ему не хотелось.

– Нам надо решить это дело прямо сейчас. Утром важная встреча – двадцатый раунд переговоров по ядерному разоружению Ирана. Посол Антоникс, кстати, тоже будет участвовать как представитель Андромеды, – Томас сквозь трубку чувствовал как этот выскочка улыбается. – Не хочу чтобы половину экранного времени в новостях забрали очередные кадры военных и протестующих вокруг корабля. Страна должна видеть только прогресс. Видеть что Хаптонская конвенция работает настолько хорошо, что даже пришельцы принимают в ней участие.

– В этом ваша проблема, господин Стельзер: вы слишком надеетесь на людей-основателей. Эти переговоры длятся уже тридцать два года. Вы седьмой по счету канцлер Ластрии , который участвует в этих бесконечных переговорах. В то время как правитель Ирана, бессменно держит свою страну в страхе и кормит вас обещаниями, – Томас вздохнул. – Вы и вправду думаете, что ближневосточные дикари вдруг поймут, что ядерное оружие в их нестабильной стране представляет угрозу для всего мира? Особенно, если в этом их будут убеждать безбожные инопланетные существа, которых они называют демонами?

– Губернатор Хоф…

– Вам пора повзрослеть. Если хотите, чтобы Гости и вправду принесли пользу нашей планете, то попросите их покинуть наши воздушные территории и стереть с лица земли этот богом забытый Иран.

– Послушайте…

Томас сбросил трубку и улыбнулся.

Только в Ластрии губернатор может перебить главу правительства и не дать тому договорить. Он подумал о том, как хорошо, что он в Ластрии , а не в Иране. И что страной правит тридцати пятилетний социал-демократ, а не бородатый иранский факих. И еще раз улыбнулся.