Лана:
На самом деле этот мир совершенно не такой каким мы его видим и знаем. В темноте ночи, в каждой тени, в каждом тусклом сиянии луны прячутся жуткие чудовища. И одно из них предъявит на меня свои права…
Вахид:
Я – император, единственный сын покойного императора династии Ибрагимовых, Азима – предводителя клана Черных волков. По всем правилам я должен найти истинную, жениться и произвести на свет как можно больше наследников трона Волчьей крови. Но вместо избранной я встретил ее – жалкую человечку!
Глава 1
ВОЛЧЬЯ КРОВЬ
Ульяна Соболева
Лана:
На самом деле этот мир совершенно не такой каким мы его видим и знаем. В темноте ночи, в каждой тени, в каждом тусклом сиянии луны прячутся жуткие чудовища. И одно из них предъявит на меня свои права… Со мной произошло именно то, что снится людям в самых страшных кошмарах. Я оказалась не там, где нужно. Оказалась в той самой черной дыре откуда несчастные жертвы пропадают в никуда.
Вахид:
Я – император, единственный сын покойного императора династии Ибрагимовых, Азима – предводителя клана Черных волков. Мы живем по другим законам, принятым несколько десятков веков назад Древними. Моя стая – правящий клан. По всем правилам я должен найти истинную, жениться и произвести на свет как можно больше наследников трона Волчьей крови. Но вместо избранной я встретил ее – жалкую человечку!
Однотомник?
Оборотни
Властный жестокий герой
Рабство
Гарем
От ненависти до любви
ХЭ
ФЛР
Я хотела продолжать его видеть. Картинка за картинкой, кадр за кадром, строчка за строчкой. Он эгоистично вытеснял всех остальных, он словно пользовался своей властью надо мной. Я создавала чудовище. Монстра. Жуткое животное с инстинктами хищника и убийцы, и, не испытывая ни одной иллюзии насчет этого порождения зла, я все же сходила по нему с ума.
(с) Позови меня. У. Соболева
Знаете, что такое попасть не в то место и не в то время? Со мной произошло именно то, что снится людям в самых страшных кошмарах. Я оказалась не там, где нужно. Оказалась в той самой черной дыре, откуда несчастные жертвы пропадают в никуда. И все, потому что поздно возвращалась от тети Вали из города в наше село Лужки. А еще, потому что ловила попутку у самой дороги, так как опоздала на автобус. Да, я знаю, что ловить попутки плохо, да, я понимаю, что молодую восемнадцатилетнюю дурочку могут убить, изнасиловать и выкинуть на обочине, но у меня не было выбора, а еще я и подумать не могла, что со мной, и правда, что-то может случиться. Особенно вот такое…никто в здравом уме и трезвой памяти не представит себе…что на самом деле этот мир совершенно не такой, каким мы его видим и знаем. И в темноте ночи, в каждой тени, в каждом тусклом сиянии луны прячутся жуткие чудовища. И одно из них предъявит на меня свои права…
Я должна была ехать домой побыстрее. Там мама…она нездорова, а тетя Валя – провизор и помогла лекарства достать. Еще мне утром рано на работу в кофейню. Вдалеке показался свет фар, снежинки замельтешили в ярких лучах, рассекающих темноту. Наконец-то спасительная попутка. В такую погоду просто чудо, что так быстро, я даже еще сильно замерзнуть не успела.
Но вместо попутки тормознул полицейский УАЗик, и оттуда буквально выкатились два толстых мужика в форме. Я вначале обрадовалась. Можно их попросить подбросить меня в город. Но радость пропала мгновенно, как только увидела их лица и то, как потирают руки, глядя на меня, а потом друг на друга.
– Что делаешь здесь, а, шлюшка?
Словно пощечину отвесил, так, что вздрогнула и назад отступила. Я не одета вызывающе. На мне дешевый полушубок из искусственного меха, непрозрачные тёплые темные колготки, юбка чуть выше колен и невысокие сапожки, на голове черный берет. Он скрывает мои каштановые, длинные волосы, заплетенные в косу. На таких, как я, на улице не заглядываются и вслед не оборачиваются. Разве что в кофейне облапать пытаются всякие, но там даже тетю Клаву хватают за зад. А ей за шестьдесят и весом она за центнер.
– Знаешь, что за это штраф, а? Вам на улице запрещено в этом месте стоять!
Я не сразу поняла, о чем они, но, когда здоровяк окинул меня с ног до головы плотоядным взглядом, плотнее укуталась в полушубок. Мне не понравилось, как он на меня смотрит.
– Давай, делись, сучка! Что успела насосать?
Это он мне? Так грубо? За что?
– Я…я…автобус жду. Опоздала. Мне в Лужки надо. Я от тети. Она заболела, я лекарство отвозила. Меня мама ждет тоже больная. Подвезите меня в село, пожалуйста. Дяденьки…
– Ты б еще папиками нас назвала. Ыыыы. Сказочница, а, видал. Мама ее ждет. Это ты так сутенёршу называешь? Бася тебя крышует?
– Кто?
Понятия не имела, о чем они говорят. Но становилось все холоднее и страшнее.
– Так, давай косарь и стой дальше, или лезь в машину.
– Какой косарь?
– Слух, а может, мы ее того. Пусть расплатится по-другому? Смотри, какая хорошенькая, свеженькая, глазастая, губастая. Уууух, губки. Я б ей вдул.
До меня только начал доходить смысл их слов, а они оба на меня пошли, набычившись. Один пошлепывает палкой по ладони.
– Давай. Сюда иди, цып-цып-цып…Обслужи нас. По блату бесплатно.
Рядом с их машиной вдруг тормознула еще одна с крутыми номерами. Три шестерки и три буквы «Д». Черный небольшой минивэн. Оба мента тут же вытянулись по струнке.
– Твою мать! А эти откуда взялись? Что, следили за нами?
– Не знаю! Заткнись! Номера видишь?
Я с облегчением выдохнула, но сердце продолжало адски биться прямо в висках. Но ведь это спасение, да? Какое-то их начальство, и меня не тронут, правда же?