Олег приблизился. Ладонь его легла рядом с моей, на бархатистую обивку дивана. Он не коснулся, а я ощутила жар на коже. Поспешно убрала руку и, сжав в кулак, вскинула голову. Что мне ещё остается?

– Я извинилась, – голос сел.

Хотела было отойти, но Олег не позволил: ухватил за плечо – не больно, но твердо, так, что я понимала – если не захочет сам, я не вырвусь из его хватки.

– Извинилась, – кивнул. Заставил меня сделать шаг к нему и только тогда отпустил.

Но уйти я и не подумала. Так и стояла, не в силах отвести от Олега взгляд.

– Я помогаю тебе, Алина, потому, что… – его тихий вкрадчивый голос бил по нервам сильнее, чем если бы он кричал. – Потому что, несмотря на то, что от меня мало кто может дождаться чего-то хорошего, ты заставила меня взглянуть на жизнь под иным углом.

– И под каким же? – спросила, едва отлепив язык от нёба.

Вместо ответа он качнул головой, давая понять, что больше от него я ничего не добьюсь. Да и хотела ли я услышать ответ? Понимала: вряд ли.

Олег сам отошел от меня, успокоив тем самым моё бешено колотящееся в груди сердце. Я сильнее оперлась на спинку дивана, почувствовав слабость. Зажмурилась, сделала пару глубоких вдохов.

– Ужин приготовь к семи, – не оборачиваясь, бросил Олег, как мне показалось, резко, даже зло.

– Хорошо, – сказала я.

Впрочем, ответа моего он дожидаться даже не думал – скрылся в кабинете.

Вместе с хлопком двери я почувствовала, как головокружение усилилось. Присела на диван и едва не застонала от осознания, что я делаю что-то не то. Нахожусь не там, где должна, говорю не то, что должна, и чувствую… чувствую совсем не то, что должна чувствовать обычная горничная к хозяину дома. Меня утягивает в болото собственных решений. Правильными ли они были? Не знаю. Не-зна-ю.

Из кабинета Олег так и не выходил. Пару раз до меня доносился его голос. Разобрать, о чём он говорил, я не могла, но он был явно чем-то недоволен. Стараясь не обращать на это внимания, я полностью сосредоточилась на приготовлении ужина. И если поначалу мне хотелось, чтобы Олег оценил по достоинству мои кулинарный способности, то к завершению готовки для меня значения не имело, понравится ли ему запеченная форель с овощами, или он выбросит её в мусорное ведро, даже не притронувшись.

Я устала. Просто физически устала, и единственное, чего хотела – чтобы скорее эта форель допеклась в духовом шкафу, и я могла лечь спать.

– Ужин готов, – я заглянула в кабинет.

Оторвав взгляд от бумаг, Олег посмотрел на меня, хмуря брови.

– Тебя стучать не учили?

– Извини, – ответила, слегка опешив. О том, что нужно постучать, я и правда не подумала. Голова была мутная, тяжелая.

– Принеси мне кофе, – приказал он и снова вернулся к бумагам.

– Как скажешь, – буркнула под нос и вышла в коридор.

Олег явно был раздражён. Я его не понимала, не понимала смены настроения, но это было точно не тем, о чем я была готова думать сейчас. Поэтому спустя пять минут снова входила в кабинет с поставленной на небольшой поднос чашкой чёрного кофе, предварительно громко постучав в дверь и получив разрешение войти.

– Поставь на край, – кивнул Громов на стол, практически полностью заваленный бумагами.

Подойдя ближе, я осторожно отодвинула листы, чтобы не дай бог не залить кофе, и, поставив чашку, случайно наткнулась взглядом на строки.

Это были не какие-то финансовые отчеты, как я решила поначалу, нет. Это были результаты обследований, анализов. Бланки разных клиник. То, что мне удалось увидеть – испанский, английский и французский языки.

Прочитав фамилию и имя пациента, я спешно отвела взгляд, пытаясь сделать вид, что ничего не заметила. Но Олегу, кажется, до меня не было никакого дела. Он был погружен в изучение бумаг и не обращал на меня внимания.

– Ужин готов, – повторила я. – Ты просил к семи.

– Я не буду ужинать, – лишь на одно мгновение он поднял на меня глаза и махнул рукой, будто отгоняя назойливую муху. – Можешь убрать в холодильник.

Вот так. Убери в холодильник, я не хочу. И ничего, что я несколько часов провела за этой чертовой готовкой! Было до жути обидно, но прежде, чем подать голос и высказать претензии Громову, я напомнила себе, что это моя работа.

– Хорошо, – процедила сквозь зубы и развернулась, чтобы уйти, но Олег остановил меня:

– Завтра я уезжаю в командировку.

Я так и застыла.

– Надолго? – обернулась через плечо.

– Не знаю, – теперь он смотрел на меня, и снова я терялась под этим прямым проникающим взглядом. – Может быть, неделя, а может, месяц. Или больше. – Он отложил документы, которые сжимал в руках, поднялся из-за стола и подошел ко мне.

Я обернулась и через силу выдавила:

– То есть ты в моих услугах больше не нуждаешься?

– Я нуждаюсь в тебе, Алина, – возразил Олег. – Очень нуждаюсь.