Шрифт:
– Так он тебе понравился? – Дрон вымещает зло на моем плече, сжимая его ручищами будто тисками.
– А если да, то что?! – гнев расплескивается во мне и вырывается наружу.
Молчит, кусает губы, щурится, глядя вдаль. Выдает целую тираду:
– Макиевская, я тут подумал, отпускаю тебя! Попутного ветра в твой красивый зад!
Замечаю, как в серых глазах разливается непроглядная тьма и бурлит агония ревности.
– Да что с тобой? – хочу достучаться до него, прикасаюсь пальцами к подбородку.
Вздрагивает, отодвигается.
– Боишься потерять друга в моем лице? Поддержку? Не бойся, буду с тобой столько, сколько понадобится. Не предам.
– Глупая, – цедит сквозь зубы.
– Ревнуешь меня к Павлу. Серьёзно?
Я совершила страшную ошибку, перешла красную линию в общении с Дроном. Прекрасно знала, что нельзя трогать запретную тему…
– Слушай, Алекса, у меня нет времени с тобой возиться. Ты становишься обузой. А вот у Ярончука сейчас свободный график тренировок из-за травмы. Плюсуем ему в карму то, что он расстался с очередной пассией – моделью. Милости просим к его шалашу!
Что сейчас было? Губы и руки дрожат от такой несправедливости.
– Сомов, живешь Москве неделю, а уже ведешь себя как закоренелый мерзавец! К тому же, Павел не платье, чтобы я его донашивала за очередной девчонкой с модельной мордашкой.
Разворачиваюсь, хочу уйти. Внезапно вспоминаю, что некуда. Я не дома в Иркутске, а в чужом городе.
Поджимаю губы, складываю руки на груди крестом, закрываюсь от всего мира. Стою спиной к Андрюхе, но не ухожу.
– Твой кофе! – Андрей достает из автомата стаканчик с коричневой бурдой.
– Несладко, – делаю глоток.
– Размешала? – интересуется, и смешинки рассыпаются из его серых любимых глаз.
– Да-а, и вправо, и влево! – мщу словесно.
– Не рычи! Пойми, Малыш! Приобрести за деньги модный лук, не значит, стать сукой!
Как он легко о деньгах! Мне этот аванс полгода отрабатывать, обслуживая клиентуру Мажора – сутенера по анализу и макроэкономике! Вот вернусь в Иркутск, заломлю цены на задачи по финансовому анализу. Подниму ставки! Бесят меня все эти золотые детки и амбициозные мистеры. Бросаю изучающий взгляд на друга. Тут же вспоминаю Ярончука.
Туши свет! Все вокруг меня мистеры с зашкаленной самооценкой, а я для них игрушка для снятия стресса, совместного поедания бургеров, коуча по тренингам для продвижения их звездных тел к большим деньгам и комфорту.
Кто тогда я? Не хочу, чтобы мужчины использовали меня. Не хочу! Не буду! Не могу больше жить как раньше.
Я всё исправлю!
Гляжу в серые глаза Андрея, понимаю, что с этой минуты наши отношения не будут прежними. За мной должны бегать мужчины, а не я за их звёздными тюнингованными телами!
Но пока я – это я. Они – это они.
Подчиняюсь невесёлым обстоятельствам.
– Что ты говорил про «суку»?
– Убери с лица маску надменной суки!
Шатаюсь. Меня будто ударили. Или каблук надломился, не поняла, но едва удерживаюсь на ногах.
– Бесишь! – зло выдыхаю, сжимая кулаки. – С тобой уже невозможно общаться! Что дальше?
– Что?
– Идите к черту, ты и твой Паша. Пусть Ярончук сам тискает свой лалилалай. А ты найди другую дуру, чтобы бегала за тобой и сюсюкала. Понял?! – резко разворачиваюсь, иду от Сомова прочь.
– Сашок, не обижайся! Я хотел как лучше. Приходи завтра на дружеский матч. Меня будут просматривать. Нужна твоя поддержка.
– Найди другую дуреху! – бросаю через плечо.
– Других «таких» нет…
Глава 8
Александра
Ночью не спится совсем. Верчусь на узкой кровати как уж на сковороде… или как обиженная девочка.
Переосмысливаю свою восемнадцатилетнюю жизнь вдоль и поперёк.
Мысли путаются. Вижу, что заблудилась между прошлым и будущим. Между взрослыми и юношескими ценностями и отношениями с парнями. Сегодня осознала, что изменилась не только снаружи, но и внутренне.
Конец ознакомительного фрагмента.