– Это что за сарай? – растерянно оглядывала Светлана барак на берегу моря, в котором предстояло жить. А рядом, на каменистой пристани в устье реки возвышались два цеха – огромные несуразные сооружения, похожие на ангары. Сюда с кораблей сгружали улов, который тут же обрабатывали и фасовали.

На следующий день Светлане выдали резиновые сапоги, тяжелый нож и поставили у разделочного стола. Знания были не нужны: становись и пластай рыбу – физически труд был не слишком тяжёл, а вот морально… Всю смену стоишь, скребёшь или разделываешь на части эти рыбные туши!

В первый же день девушка пожалела о том, что не послушалась отца, – со всех сторон вода, под ногами рыбьи кишки, рядом такие же, как ты «зомби» скребут и режут, режут и скребут…

Сначала думала – от всего этого у нее «поедет крыша», ночью ревела в подушку в неуютном бараке, собираясь уехать завтра же. Но завтра пришлось идти в вечернюю смену, ведь сейнеры с уловом приходили в любое время дня и ночи.

Так потянулись нескончаемые дни, и в этом неуютном краю они были невыносимы, а барак-развалюха с двухэтажными кроватями, да огромные стаи чаек над головой остались в памяти навсегда.

Развлечения были довольно нехитрые, догадаться о них легко – ведь едут вовсе не паиньки и не маменькины детки. У многих моряков была мечта зайти сюда хоть разочек, пусть всего на сутки – байки о компанейских сахалинских девчатах гуляла по всему тихоокеанскому побережью. Конечно, эти россказни были сильно преувеличены, но даже городу невест Иваново было далеко до этих мест по концентрации любви и страсти.

Светлане приглянулся местный темноглазый весельчак – бригадир Володя. Коренастый, с широкими скулами и узкими глазами сын русского рыбака и красавицы-якутки не расставался с гитарой и был всеобщим любимцем. По вечерам, когда молодежь собиралась на посиделки в просторной столовой, рядом с ним не было свободного места – легкость к жизни и обаяние покоряли многих.

В первый месяц, после смены Светлана валилась на постель и лежала, не шевелясь – не двигались ни руки, ни ноги. Потом привыкла, чуть повеселела. Заметив участливые взгляды молодого бригадира, улыбнулась в ответ.

– Ничего, Светочка, привыкнешь, все привыкают! – успокоил он и пригласил прогуляться к морю:

– Ты должна увидеть наши красоты!

У моря было свежо. Стаи вездесущих чаек кружили над ними, а от горизонта к берегу бойко спешил рыбацкий сейнер. Они бродили у самой воды, потом устроились в небольшой ложбине между сопок.

– Я сделаю тебя счастливой, – шептал Владимир, обнимая Светлану. Она поверила – и долго потом верила. Верила, когда он ставил ее только в дневную смену, когда выписывал явно не заслуженную премию – ведь это тоже было счастьем там, на холодном сахалинском берегу. Вскоре они стали жить вместе.

Володина работа была довольно сложной, но он был толковым бригадиром – высчитывал ли трудодни, находил ли брак в работе – все получалось легко и споро:

– Не стоим, не стоим, смена началась! – то и дело слышался его басок.

Качество продукции выходящей из цеха было отменным, но главное – бригадир всегда верно подводил итог рабочего дня, записывая выработку каждого в потрепанный блокнот.

Своего «роста» Светлана здесь не видела – какая карьера может быть у приехавшей на сезон девчонки? Тогда пусть растет Володя, ведь каждый человек, добившись одной ступени должен стремиться к следующей. Но тот в большие начальники не рвался:

– Да брось ты, Светка, кроме тебя мне ничего не надо. Я не карьерист, на жизнь-то хватает!

В быту тоже был непритязателен – не придавал большого значения облупившейся краске на стене или треснувшему в окне стеклу. Светлана, поселившись в его квартирке, первое время не обращала на это внимания, потом долго пыталась объяснить, что жилье надо бы содержать в порядке.

Но натолкнувшись на его равнодушие, разочаровалась и опустила руки.

…Ну как объяснить слепому ощущение зеленого?

…Говорят, жизнь человеческая измеряется не годами, а тем, что за эти годы произошло. Иной и в семьдесят лет совершенно не разбирается в людях, другой в двадцать уже умудрен жизненным опытом.

Однажды, рано повзрослевшая Светлана, вдруг ужаснулась: «Неужели придется жить в этом краю всегда? И здесь будут расти мои дети? А как же родной город, где столько солнца и тепла?» – от этой мысли стало неуютно.

Володино обаяние притягивало, но присмотревшись, Светлана поняла – не такой муж, а тем более отец будущих детей ей нужен.

– Зачем было его перевоспитывать, ведь он этого совсем не хотел! – пожала она плечам. Потом рассказала такую историю.

– У подруги Любочки был ухажер – курсант военного училища, будущий летчик. Про них еще говорят: душа ищет вдохновения, а, извиняюсь, задница, находит приключения. Парень был довольно задиристый и однажды появился на ее пороге весь в крови – она капала из разбитой губы на воротник гимнастерки, пачкала руки. С кем и почему он подрался в тот раз – суть не в этом. Любочкина мама ахнула: