– Мне пятьдесят два.

– Ха, мелкий ещё совсем!

Пользуясь оглушающим эффектом сказанного, заспешила вперёд, чтобы не слышать отборный русский, которым меня наверняка наградят, и пускай он киргиз, матерятся они наверняка получше некоторых наших.

Но нет, ругать меня никто не спешил. Только и услышала усмешку за спиной.

– Ладно, иди, я тебя подстрахую, – проворчал мой новый компаньон (судя по всему). Вот сразу бы так. А то цену себе набивает, умничает направо и налево. Я тоже так умею. Просто ещё не успела добраться до гильдии и впитать в себя полезную информацию. Честно признаюсь, очень скучаю по рекламе и телевизору, и точно в таком порядке. Иной раз идёшь по городу, смотришь на рекламные щиты… и по количеству ошибок, да в целом по глубине идеи понимаешь, что ты ещё что-то смыслишь в этой жизни.

Ствол дерева, до которого я добралась, был весьма широкий и внушительный, а за ним трудолюбивый зомби уже успел вырыть палкой ямку шириной в два локтя.

– Давай помогу, – проронила я, глядя на сердобольную нежить. – Как-никак он был твоим хозяином.

Вот чего не ожидала, так это странного жеста, с которым он кивнул на землю и топнул ногой с очередным «Бгы!».

– Кажись, он его не особо любил.

– Тогда зачем закапывает? – задалась вопросом я.

Бообек пожал плечами, но, как и я, подошёл и стал ногой сталкивать кучку пепла в вырытую яму. Зомби стоял и утвердительно качал головой, будто так и надо.

– Слушай, может быть, это ритуал такой? Чтобы он не возродился например?

– Бгы-бгы! – воодушевился Моня. А я прям возгордилась за свою догадливость, спасибо Вовке, все уши прожужжал про монстров в данжах и прочие словечки из онлайн-игрушек, которыми любимый внучок увлекался.

Вот вроде и рада должна быть, что он не шляется по подворотням, а сидит за компьютером. Но иной раз он мне казался каким-то инопланетянином, особенно, когда по микрофону общался в этом самом приложении, которое он называл не иначе как «Дис».

«У меня сегодня стрелка в Дисе, ба, не мешай!» – частенько слышала я, когда заходила в комнату, чтобы пригласить его поесть.

– Слушай, а у тебя дети, внуки есть? – обратилась я к помощнику, чтобы скрасить общее муторное дело разговором.

– Если бы были, я бы за квартиру, машину так не переживал!

Вот и поговорили.

В Гогтаун мы вернулись вместе, потому что я тоже успела проголодаться, а тратить небольшой провиант из котомки не стала, посчитав, – лучше напрошусь к караванщикам или ещё к кому, направляющемуся в ту сторону.

Моня, как и было с ним оговорено, остался ожидать снаружи возле конюшен, а мы с Беком зашли в местную харчевню подкрепиться.

– В общем, такие вот дела. – Мой (образно говоря) земляк, не морщась, работал ложкой. Уплетал между «ниочёмным» разговором рагу, разваренное до состояния каши. Я ела хлеб с ветчинной нарезкой и попивала разбавленный ягодный морс, больше похожий на слабенький компотик. Желудок за сухомятку спасибо не скажет, зато есть то же, что и знакомый эльф, я вряд ли смогу. Эксперименты со здоровьем в этом мире могут оказаться слишком дорогими.

– Так ты говоришь, институт бросил? – я поддержала разговор, припоминая недавние слова собеседника.

Бек замер, ложка тоже, кусок мяса неаппетитно сполз в тарелку, шлёпнулся и отправил несколько капель путешествовать на стол и даже половинчатый доспех Бека. Ну, ему можно. Стёр жир с металлической пластины и снова чистенький. А мне надо быть аккуратнее.

– Да, – ответил Бек сухо. И снова я наступила на больную мозоль? – Вынужден был. Отца похоронил, и мать слегла.

– Извини, – я придала лицу суровый вид. Жаль его стало, но что я могу поделать в этой связи? Выразить соболезнование? Или молча послушать дальше?

– Долги, – опомнился Бек и снова продолжил есть и рассказывать между делом. – Лечение, пропитание, проживание. Всё это стоит денег, я не мог тянуть учёбу и работу, поэтому бросил. И пошёл в шахтёры, там платили прилично и на образование особо не смотрели. Умей только соблюдать технику безопасности, да следи за буровой установкой и станком, лопатой подгребай, поручения выполняй.

– Понятное дело, ты быстро втянулся. – Я насытилась, и теперь уже сидела и просто слушала Бека. – Но, а как же личная жизнь? Неужели совсем никого не осталось там, снаружи, так сказать?

– Неа. – Бообек пожал плечами. – Подруги были, но я давно разошёлся с одной, другой, непостоянное это всё. С моим графиком работы и жизненными проблемами, тяжёлым характером – никто не выдерживал. Скандалы, ссоры, ругань и пошла вон из моей квартиры. Итог был один.

– То есть ты не желал притираться и выгонял женщин со своей территории, – сделала выводы я. – Поэтому и остался один.

Не знаю почему, но мне вдруг захотелось помочь Беку найти корень проблемы, чтобы дважды не наступал на одни и те же грабли, поэтому и рубила с плеча правду, которую видела по его разговорам.