Одной рукой обнимая спящего маленького брата, Гаэль тоже уснул незаметно для себя.

За

плеском

волн

не

слышно

шума

перемен

Через день путники добрались до Реймса. Дорога их, отнюдь не легкая, пролегла через Аррас, Сен-Кантен и Лан, где они едва ли делали передышки, стараясь сразу поймать следующий транспорт; последние два извозчика, по настоянию юноши, подгоняли лошадей, и те переходили на размашистую рысь.

Распрощавшись с кучером, они решили позавтракать в таверне, а после продолжили дорогу пешком: некоторые улочки не годились даже для двуколок.

– Я вижу, мой дорогой Тома, путь тебя измотал, – заметил Гаэль. – Наше путешествие скоро подойдет к концу, и ты сможешь отдохнуть.

Путники свернули с улицы Ларж на де ля Кутюр; после этого от юноши так и веяло нетерпением: он вглядывался в знакомые дома, видно было, как дыхание его часто сбивается.

– Много чего изменилось! – воскликнул он, оглядываясь с восторгом.

Забыв про усталость, Гаэль быстрым шагом направился к воротам прекрасного двухэтажного дома. Тома еле поспевал, отдавая все свои последние силы, чтобы его скорость соответствовала скорости провожатого.

Небрежно сбросив с себя чемоданы, молодой человек несколько раз постучал в ворота, заглядывая во двор через резные щели в заборе. Не прошло и пяти секунд, как его стук снова разнесся над окрестностями.

– И дом поменялся… Все поменялось… – взволнованно прошептал юноша. – Видно, дела отца идут в гору. Прежде это был скромный уголок!

Едва его слова утихли, роскошная калитка отворилась и показался привратник.

– Добрый день, месье! – кивнул ему Гаэль.

– Добрый день, – ответила бесстрастная фигура.

– Мы с вами не знакомы, но я сын синьора Равелло, живущего в этом поместье, – подавляя приступы счастья, сообщил путник. – Пожалуйста, не говорите ему ничего о моем прибытии! Я хочу сам прийти, неожиданно! Пропустите меня, месье.

– Я не могу вас пропустить, – бросил привратник, оценив ледяным взглядом пыльную одежду юноши, никак не сочетавшуюся с превосходным видом дома, которого он называл своим.

– Почему же? – возмутился Гаэль.

– Я не имею понятия про какого синьора вы мне только что рассказали.

– Как же! Вы не знаете, кому вы служите?! – студент недоверчиво свел брови; лицо слуги оставалось непроницаемым, точно камень.

– Я служу графу де Кюри, – каждое слово привратника омрачало лицо его молодого собеседника и повергало его разум в недоумение. – Это поместье принадлежит только графу де Кюри. Он отбыл в Париж и вернется не скоро, так что я не имею права вас впустить.

Гаэль отшатнулся, ему казалось, что под ногами разверзлась пропасть; голова загудела от неожиданного известия. Маленький Тома не сводил с него глаз, полных смятения.

– Подождите… – шептал юноша, силясь прийти в себя. – Подождите. Но здесь живет мой отец…

– Это поместье – сад, дом, все пространство, огороженное забором, – всецело принадлежит графу де Кюри, – безжалостно повторил слуга.

– Но как же! Вы не знаете при каких обстоятельствах было продано поместье? – впиваясь взором в человека и теряя контроль, допытывался Гаэль.

– Я не располагаю сей информацией.

– Что сталось с прошлым владельцем? Он жив? Где он живет? Или же он…

– Я не знаю, месье, – качнул головой привратник; терзания незнакомца растопили на его лице некое сочувствие.

Юноша долго неподвижно стоял, вперив ошеломленные и опустошенные мысли вглубь сада. Затем, шатаясь, он подошел к Тома и поднял свой багаж с земли.

Голос слуги долетел до него, будто отзвук далекого эха:

– Мне передать графу де Кюри о вас?

Ничего не ответив, Гаэль пошел прочь от поместья, ведя малыша за собой.

Впервые поселившиеся между ними молчание являлось столь угнетающим. Мальчик не до конца осознавал, что происходит и почему их не впустили, а ужасающий вид всегда радостного друга только усиливал его треволнения.

– Гаэль, – робко пискнул он. – Что случилось?

Брат ответил не сразу, малыш боялся повторять вопрос.

– Я не понимаю… Не понимаю… – пробормотал студент не своим голосом.

Больше мальчишка не решался с ним заговорить.

Ломая голову над тем, идут ли они бесцельно, или нет, ребенок заметил, как шаг Гаэля замедлился. Вскоре путешественники остановились у небольшого дома.