– Что именно? – резковато спросил старик.

– Я… я… – начал заикаться Кристер. – Я не знаю, как вам сказать, – выкрикнул он прямо в ухо старика, прильнув к слуховой трубке. – Хватит ли у Вашей милости сил выслушать печальную новость?

Он вопросительно посмотрел на огорченную сиделку.

– Что такое? Что ты хочешь этим сказать, парень? – Молин сделал нетерпеливое движение, которое далось ему с большим трудом.

И видя, что Кристер продолжает колебаться, рявкнул:

– Я выдержу. Говори же, ну! Мальчик набрал воздуху.

– Я приехал из Линчепинга. Видел там Бакманов. Именно поэтому я сейчас и явился к вам. Чтобы узнать, что случилось с маленькой Магдаленой. Потому что в Линчепинге живет другая девочка. Ее тоже зовут Магдалена Бакман. Но это не моя Магдалена Бакман.

– Что? Что за бред? Объясни, в чем дело?

– Фру Бакман сказала… Я боюсь причинить вам боль, Ваша милость, но фру Бакман сказала, что наша Магдалена умерла.

Молин застыл, как изваяние. Как называются такие сидящие статуи в египетской пустыне? Статуи Мемнона? Он сейчас был похож на них, такой же неподвижный и непостижимый.

Потом медленно и с болью произнес:

– Проклятие! Они мне не сказали.

Они подождали, пока он оправится от шока. Было очевидно, что он держится только за счет силы духа. Свидетельство тому – совершенно отрешенное лицо.

Затем Коль сказал:

– Полагаю, Вашей милости следует знать все, что фру Бакман рассказала Кристеру. Он ведь им выложил прямо в лицо на большом празднике, что их Магдалена фальшивая. Молин кивнул.

– Отлично! Ну и что она – великосветская шлюха, с которой связался бедняга Бакман? Надеюсь, мальчику удалось их пощипать, этих презренных паразитов?

– Очевидно, их проняло, – сухо заметил Коль. – Поскольку фру Бакман явилась домой к семье Кристера и рассказала, что ее муж так тяжело переживал потерю дочери Магдалены, что им пришлось взять другую девочку – тоже Магдалену.

– Ха! – изрек Молин, ему трудно было говорить, потому что лицо его перекосилось в результате апоплексического удара. – Этот человек никогда не заботился о моей единственной внучке.

– В точности то же самое сказала мне Магдалена, Ваша милость, – живо воскликнул Кристер. – Он никогда не смотрел в ее сторону, не любил ее, потому что она всего лишь дочь, а не сын-наследник.

Молин устало протянул руку.

– Вот тебе моя рука, юноша! Я чувствую, что ты смелый и честный. Мы любили Магдалену, ты и я, правда?

– Да, конечно. Я пришел к вам, потому что вы были ее единственным другом – так она сказала. Вы и ее пес Саша.

– Да, бедняжка. Это я ей его подарил. Наверное, они его давно умертвили.

– Они как раз собирались это сделать, он стал им мешать с тех пор, как появился я, – сказал Кристер. – Но мне удалось украсть его, и сейчас он здесь, в Рослагсбру. Если вдруг Магдалена…

Его голос сорвался.

Старик сжал его руку. Глубоко вздохнул.

– Думаю, мы должны взглянуть правде в глаза: малышка Магдалена мертва, Кристер. Можно, я буду называть тебя Кристер?

– Да, конечно. Спасибо! Но, Ваша милость, я не верю, что она умерла. Не могу поверить.

– Ах, мой юный друг, то, что произошло, ясно, как день. Магдалена умерла, – как, я не знаю, – и Бакманы запаниковали. Ведь именно она – моя единственная наследница. Если девочка умрет, Бакманы не получат ни гроша. Но если она наследует мое состояние, отец сможет сорвать большой куш. Возможно, даже отнять у нее все.

Теперь истина предстала перед Кристером во всей своей неприглядности. Он упал в кресло. Надежды больше нет.

Молин прикрыл глаза ладонью. Им овладело горе.

Тогда тишину нарушил Коль.

– Вот почему им пришлось подыскать другую девочку на роль Магдалены Бакман. Они ведь и в Линчепинг для этого переехали. Чтобы Ваша милость не обнаружили обмана.

– Да, конечно, – устало сказал Молин. – Я даже знаю, кто эта фальшивая Магдалена. Ее тоже зовут Магдалена Бакман, и она ровесница моей внучки. Это дочь брата Бакмана, консула Юлиуса, бесстыдного распутника.

– Да, он мог бы все объяснить, – предположил Кристер. – Но он умер, не так ли?

– Да. Три года назад. И он тоже. Кристер оживился.

– Знайте же, Ваша милость! Мои родители поехали сейчас на курорт Рамлеса, чтобы кое-что там разведать.

– Они тоже помогают тебе? Тоже интересуются?

– Моя мать на дух не переносит фру Бакман, – кровожадно заявил Кристер. – А когда мать кого-то не любит, ему несдобровать. Что касается другой Магдалены, то здесь все сходится. Фру Бакман сказала, что ее родители умерли, поэтому они взяли ее к себе.