Винни мудро держалась в стороне от своей тети, когда та закатывала скандалы.

Сама же она начала постепенно знакомиться с остальными. Она осторожно и нерешительно улыбалась всегда приветливой с ней Ингрид, пытавшейся втянуть ее в общий разговор.

Если здесь вообще мог происходить общий разговор. Ведь каждый держался от всех на расстоянии. Семейство Соммеров изолировало себя от остальных, но в конце концов фру Соммер не выдержала брюзжания Херберта и стала искать общения с другими женщинами. Шофер Калле тоже разговаривал с ними, хотя его прежняя общительность несколько пострадала от испытываемого им страха.

«Какое до нас дело окружающим? — думала Винни, сидя у окна и глядя на улицу. — Они будут только рады, если мы погибнем».

Так оно и было на самом деле. Люди снаружи чувствовали себя в безопасности до тех пор, пока зараженные были изолированы в больнице.

И никто не задавался мыслью о том, в каком непрерывном страхе живут люди в изоляторе. Как будто те, что были снаружи, даже и не считали семерых изолированных за людей.

Люди вздохнут с облегчением только после того, как найдут пропавшую женщину в сером.

Находясь в Осло, директор Брандт сказал своей жене:

— Значит, наши планы относительно этой фермы в Хвалере откладываются в долгий ящик?

— Никто из сестер Йохансен не берет трубку, — ответила его жена. — Значит, их это не слишком интересует. А мы даже не знаем, на каком острове расположена ферма. Так что придется нам остановиться на каком-то другом варианте. Где твой список пустующих домов?

Рикарду казалось, что он топчется на месте: все попытки найти даму в сером оказывались тщетными.

Совершенно отчаявшись, он решил еще раз сходить в больницу и переговорить с Винни Дален. Она была единственной, кто видел эту женщину с близкого расстояния. Но фрекен Дален была такая неразговорчивая, что ему приходится буквально вытягивать из нее слова. Ничего нового она ему так и не сказала.

Ему приходилось соблюдать обычные гигиенические меры, находиться в изоляторе только в специальной одежде и разговаривать с Винни, находясь в другом конце комнаты, что вовсе не располагало к доверительной беседе.

Стоило ему прийти, как его осаждали остальные. Он был человеком извне, а лица друг друга им уже осточертели. К тому же он приносил им новости.

На этот раз он никаких новостей не принес, но все же смог избежать их вопросов.

Ингрид и Калле вели себя сдержанно, о желании поговорить можно было догадаться только по их глазам. Рикард видел, как в них борется надежда и страх услышать убийственный ответ. Было ясно, что всем хочется домой, но им предстояло пробыть в изоляторе еще некоторое время. Еще некоторое время испытывать ежеминутный страх: признаки болезни могли появиться когда угодно. «Должно быть, жизнь в изоляторе для них просто невыносима», — подумал Рикард.

Херберт Соммер особой сдержанностью не отличался.

— Если я не выйду отсюда завтра, контракт на мои выступления будет разорван, и я лишусь большого заработка. Я призову вас к ответственности за каждый потерянный мной эре по причине всех этих нелепостей, до которых мне нет ни малейшего дела. Я сидел на первом сидении, констебль, и не прикасался к этому человеку, с вашей стороны просто бесстыдство держать меня здесь без всякой на то необходимости!

— Пока вы представляете хоть малейшую опасность для окружающих, вы должны находиться здесь, господин Соммер, и вы об этом знаете!

— Но не такой длительный срок! Я уже так вычищен, промыт, продезинфицирован, простерилизован и еще Бог весть что, что теперь я, черт возьми, чище, чем ангелы небесные!

— А если у Вас появятся симптомы оспы?

— Я же сказал, что не прикасался к нему!

— Да, но внутри автомобиля могла остаться инфекция, он мог кашлянуть…

— Да, да, да! — фыркнул Херберт, уходя. — С вами просто невозможно разговаривать!

Гун Соммер обнимала свою дочь, хотя это ей не разрешали врачи.

— Девочка так скучает, констебль, — сказала она. — Нельзя ли нам немного прогуляться? Вы же сами сказали, что она в наименьшей степени, чем все мы, подвержена заражению.

— Это в самом деле так, — ответил он. — Но ей еще нельзя выходить наружу.

— А если у кого-то из находящихся здесь вдруг обнаружатся симптомы оспы? Мы останемся здесь еще дольше?

— Именно поэтому врачи и просят вас не общаться друг с другом. И насколько мне известно, у вас это до сих пор неплохо получалось. Во время инкубационного периода человек не заразен. Но чем ближе и концу этого периода, тем строже должна быть изоляция. Это касается и маленькой Венше. У каждого из вас отдельная комната, и вам не разрешается встречаться. Но переговариваться через стенку вы можете.