Затем, мужчина покачал головой, ещё раз облегчённо выдохнул и сел на кресло, где только что сидела его дочь. Он посмотрел на меня:

— Владимир, ты не представляешь какой камень ты снял с моей души. Были серьёзные подозрения, что у неё такой же недуг, как и у тебя. Как же я рад, что недуг не подтвердился, и ты пробудил её второй колодец.

Я же усмехнулся в ответ:

— Так её недуг и подтвердился…

Куракин начал было поворачивать голову к моему отцу и открыл рот, явно собиравшись что-то ему сказать, как тормознул и, вскинув брови вверх, резко повернул голову обратно ко мне:

— Как это — подтвердился?

Пожал плечами:

— Вот, так! У неё была такая же магическая инвалидность, как и у меня. Теперь же, эта проблема решена. И кстати, через минут пятнадцать-двадцать у неё должен самостоятельно открыться ещё и третий колодец. — Я оскалился своей эйфорической улыбкой. — Вот, для неё сюрприз будет!

Глава 22

Загородное имение рода Лесковых. Лазарет.

Сюрпризом это оказалось и для Куракина — тот снова начал кланяться и благодарить.

Но мой отец приобнял своего друга одной рукой, отмахнувшись от его благодарностей:

— Пустое! Сочтёмся… Пойдём лучше, немного отметим это дело?

И начал вести Куракина на выход из палаты, но в момент задумчиво посмотрел в мою сторону.

О, расту в его глазах! Он же, очевидно, решает сейчас в голове — позвать ли меня с собой на их пьянку.

Я упреждающе покачал головой, и отец, понял всё без слов, как, впрочем, и я чуть ранее…

Он кивнул, и два — очевидно, старых собутыльника, покинули мою палату, оставив только нас с Семёном.

Семён тоже надолго меня не задержал — провёл мне полную диагностику, озвучил, что мои магические каналы зажили где-то на одну четвёртую и выписал из палаты.

По глазам было видно, что ему и экспериментов хочется, и что у него ко мне куча вопросов, но мурыжить этим всем он сейчас меня не стал.

Поэтому, я наконец-то добрёл до своей комнаты.

На часах ночь, сна ни в одном глазу. Самое время узнать что-то новое…

Я забурился в свой планшет и разобрался немного в силе местных одарённых.

Когда человек открывает один колодец, он становится магом — это понятно. А вот, насколько маг с двумя пробуждёнными колодцами сильнее того, у кого всего один? Как оказалось, сильнее на порядок — то есть, в десять раз!

Ну, это плюс/минус, понятное дело, всё зависит ещё и от личных умений мага, и от разных школ. Но вот, по магической энергии — ровно на порядок.

То же самое и с тремя колодцами — маги с тремя колодцами сильнее тех, у которых два колодца также на порядок. Та же ситуация и с четырьмя колодцами и с пятью…

То есть, условно говоря, «„двухколодцевый“» маг равен десяти «„одноколодцевым“„. “„Трёхколодцевый“» — ста «„одноколодцевых“„. “„Четырёхколодцевый“» же уже стоит тысячи «„одноколодцевых“».

Ну, а те редкие монстры, у которых открыто пять колодцев — стоят десяти тысяч магов с одним колодцем. То есть, каждый такой товарищ равен небольшой армии магов.

Теперь ясно, чего Куракин так радовался открытию четвёртого колодца — он стал сильнее в десять раз! Вернее, станет сильнее в десять раз примерно через годик, когда постепенно растянет свои магические каналы и сможет пропускать через них на порядок больше нитей.

Так вот, когда на нас напали и застали врасплох, у отца было четыре колодца, у Куракина — три, остальная гвардия имела по два.

А у нападающих было два «„четырёхколодцевых“» мага — Меньшикова и Квашнин-Самарин. Ещё куча «„трёхколодцевых“». В общем, когда они каким-то образом нейтрализовали нашу стационарную защиту у наших не было и шанса.

Я закончил ковыряться в планшете только к утру, когда на него пришло сообщение, что в связи с траурными мероприятиями всё остальное, запланированное на сегодня, отменяется.

Да, даже как-то из головы вылетело… Сегодня же похороны моего младшего брата…

Его похороны прошли для меня не так-то и просто…

И дело не в том, что я как-то сильно по нему горевал. Он, как раз, единственный, к кому я не успел привязаться из своего рода, так как видел всего раз в жизни. И то — мельком.

Трудность составило то, что я постоянно медитировал, чтобы не скалиться своей эйфорической улыбкой на мероприятии, где подобное совсем уж неуместно. А когда понял, что не вытягиваю, пришлось, всё-таки, чуть опустить уровень эйфории и терпеть боль.