К клетке подошел мерзавец, пахнущий табаком.

– Ну что кабыздох, пойдем, дядя сделает из тебя медведя.– вонючий гад накинул на шею Михмиха веревку и потащил за собой. Мих упирался, пытался рычать, кусать веревку, но чем сильнее он упирался, тем крепче веревка сжимала горло, становилось трудно дышать.

– Ай красавец, вылитый мишка. Лапы огромные, рычит, кусается. Цвет поправим и всё. Золотой ты мой Потапыч.– цыган затащил щенка в вагончик и посадил на стол. Мих почти задохнулся, но продолжал упираться и рычать. Другой, не такой мерзавец, пах совершенно иначе. Его запах, не такой отвратительный, был похож на пыль из угла вольера и сено. Он аккуратно снял с Миха веревку, погладил по голове, взял в руки уши и поднял вверх.

– Великоваты для медведя.

– Подрежем.

– Себе подрежь. Загнем, поднимем, подклеим, шерсть покрасим. Что с хвостом будем делать?

– Сделай шерсть и уши, а с хвостом, я разберусь.

Михмих брыкался, кусался, но руки были сильнее. Его мазали какой-то гадостью, тянули за уши, чем-то обсыпали, дули горячим ветром. Он уже совсем обессилел, когда экзекуция закончилась.

– Ну вот, кажется всё.– Сказал другой, глядя с удовлетворением на свою работу.

– Дядя Яша, вы факир, волшебник. Медведь получился даже лучше, чем был настоящий. Винни Пух. Вылитый Винни. Ты будешь Винни.

– Искусство ярче чем жизнь, по-этому люди и ходят смотреть на актеров, у них все ярче, сильнее, интересней. В театре любимая девушка не ест макароны и боже упаси никогда не пукает…– дядя Яша вздохнул, – а в жизни бывает.

Гад взял Миха на руки и вышел из вагончика.

Запахи в помещении, куда мерзавец притащил Миха, были совсем незнакомые. В природе они не встречались, поэтому вызывали опасения. Мих ещё не знал, что этот запах навсегда будет связан с сильной болью. Посредине стоял железный стол, сверху круглая лампа, у стены шкаф. Из шкафа шел этот странный запах. Цирковой ветеринар работу свою не любил, зашивать раны тигров, кастрировать лошадей и рвать зубы медведям было весьма опасно и не очень денежно. На скотобойне, где он работал до этого, было спокойней, но любовь к алкоголю привела его сначала в нарко-лечебницу, а потом в передвижной цирк. Григорий любил работать с животными, по-этому купил себе диплом ветеринара и продолжил делать то, что делал всю жизнь – убивать зверей, тем более, что в отличии от бойни, здесь доступ к спирту был практически неограниченный.

Негодяй поставил Миха на стол.

– Видишь медведя? – спросил Гад.

– Вижу. Самый редкий зверь в природе, медведь с хвостом.– ветеринар икнул и продолжил.– Сегодня на арене цирка единственный в мире хвостатый медведь. Публика в восторге касса полна, аплодисменты.

– Нет, медведь нужен обычный.

– Нужен обычный, отрежем хвост, оригинальный – пришьем хобот, всё в наших руках.

– Если сдохнет, я тебе отрежу и пришью вместо носа хобот.– негодяй пытался глядеть на ветеринара максимально угрожающе, но после скотобойни на этого персонажа могло повлиять только применение силы, причём в грубой форме.

– Обижаете, эту операцию ветеринары проходят на первом курсе.– Григорий безбожно врал, не было ни первого курса ни последнего. Единственный опыт по отрезанию хвоста у него был в детстве, когда он решил из дворняги, которая жила во дворе, сделать щенка алабая. Бизнес по продаже элитных щенков не пошел, но дворняга выжила. Мужик в белом вынул из ящика блестящие штуки и начал раскладывать их на столе. Одна из них со звоном упала на пол. Он поднял её и положил на стол.

– Продизенфицировать не нужно? – спросил Гад.

Конец ознакомительного фрагмента.