Скорее для порядка или, может, из невольного порыва кокетничать – стыдно признать.

– Самые невинные, – усмехнулся Фрейн, чем заставил меня подумать, что я не так уж и ошиблась насчёт методов.

– А мы можем пойти в павильон? – На этот раз я нахмурилась.

– Нет. Я не хочу, чтобы там остались хоть малейшие следы того, что мы будем делать.

«Фантазия, остановись!» – мысленно приказала я и предпочла больше ничего не комментировать.

К нашему возвращению остатки завтрака со стола уже убрали. Горничная навела дежурный порядок, и теперь нас не должен был никто побеспокоить.

– Садись! – велел Фрейн, запирая дверь.

Я огляделась и почему-то села на пол, как это было принято на занятиях по концентрации. Тёмный повернулся ко мне и беззвучно рассмеялся.

– Что? – немного обиделась я.

– Ладно, хочешь сидеть на полу – сиди.

С этими словами он легко скинул сюртук и бросил его на диван, а затем легко, как гимнаст, сел на ковёр напротив меня.

– Изложу мысль. – Он потёр ладонями друг о друга. – Между нами есть связь, которая невольно образовалась во Всемагическом банке. Так?

– Видимо, да, – согласилась я, хоть факт наличия этой связи сам по себе мало меня радовал.

– Вообще-то внедрение тёмной магии в чужую без причинения вреда невозможно. Но я планирую использовать нашу связь и Орфа, чтобы внешне сделать твою магию «нейтральной», как у остальных адептов. Это хотя бы на время собьёт Эстерио Даламана с толку.

Я задумалась, внимательно глядя в серьёзное лицо мужа.

– Повторю вопрос: ты уверен, что это безопасно?

Он снисходительно улыбнулся, будто слушал лепет ребёнка.

– Прости, но я свои силы контролирую идеально. – Позёр! – Так что не допущу ситуацию, которая способна причинить тебе вред.

– От скромности, смотрю, тоже не помрёшь, – фыркнула я. – Ну хорошо. Давай попробуем.

– Орф! – без долгой подготовки приступил Фрейн.

От его резкого рыка я даже на месте слегка подпрыгнула. Пёс почти сразу вышел из затенённого угла и рысцой приблизился, после чего взял да и лизнул меня в щёку, а другая его голова обдала меня горячим дыханием из ноздрей.

– Эй! – возмутился тёмный. – Тебе не стыдно?

Орфу не было стыдно, он, совершенно довольный своим поступком, сел между нами и выжидательно уставился на Фрейна. А я просто вытерла щёку тыльной стороной ладони. Надо же, а ещё какой-то месяц назад просто умерла бы от ужаса, случись со мной такое.

– По-моему, очень бодрое начало, – заметила, стараясь сдержать смех.

Но тёмный не проникся иронией – продолжил изображать праведную обиду.

– Сейчас попробуй войти в состояние концентрации и посмотреть на мою магию, – бесстрастно продолжил он. – Ничего не делай и отпусти ауру.

Взял меня за руку, а другую ладонь прижал к шее Орфа. Тот не шелохнулся и даже принял очень важный вид, будто полностью осознавал важность возложенной на него миссии.

Я немного полюбовалась прикрывшим глаза Фрейном и тоже опустила веки, обращаясь внутрь себя. Но стоило только нырнуть в глубину собственного магического контура, как меня буквально ослепило и выбросило назад. Такого эффекта ещё утром не было!

– Мамочки! – выдохнула я, сжав руку мужа так, что он даже слегка дёрнулся.

– Похоже, каждое взаимодействие твоей магии с другими очень сильно её будоражит, и она разрастается. Зря я так запустил твоё состояние, надо было давно приступить к тренировкам. – В его глазах разгорелось самое настоящее беспокойство. – Так. Давай ещё раз.

Вторая попытка прошла куда более удачно – теперь я хотя бы не испугалась вида собственной магии, а затем смогла перевести «взгляд» на ауру мужа. И испугалась снова.

– Да что такое? – нахмурился он, когда я вздрогнула и тихо ругнулась на русском.

– Ты вообще осознаёшь, насколько жутко выглядишь «внутри»?

– Пф. Не жутко, а мощно – относись к этому так.

По его губам скользнула улыбка, а я совершенно утратила способность сосредотачиваться. Да как можно? Передо мной сидел один из самых привлекательных мужчин Наскаита, а я даже избегала лишний раз признать, что мне это льстит. Мне это нравится и все четыре года мне это было нужно – видеть его.

Гада такого…

– Ладно, прости. Давай ещё раз, – проворчала я, раздражаясь от собственных мыслей.