Волшебник недовольно вскинул бровь и, ничего не обещая, скрылся с девушкой внутри пещеры.

— Теперь, парни, можем покурить и оправиться, — тихо скомандовал гном. — Так как у этого орла рыльце в пуху, то он будет тянуть время до последнего.

— До последнего чего? — прищурился Куп.

— До последнего момента, конечно… — полез Дырявый Мешок в кибитку.

— И когда он настанет?

— Сегодня, друзья, сегодня… — высунулся из кибитки гном с котомками.

Ближе к вечеру появился Скорпо. Лицо его светилось, он потирал руки и, что-то довольно насвистывая, почти вприпрыжку направлялся к нам.

— Дож, Лукка, — пропел маг, — прошу вас простить мою бестактность и наконец представить своих друзей! Друзья по очереди шагнули вперед:

— Эльф.

— Кентавр.

— Весьма приятно, — растерялся колдун. — А как вас по именам?

— Кентавр.

— Эльф.

— Понятно… — нахмурился Скорпо, — ну а я маг.

— Мы знаем вас, мастер Скорпо. Слышали о вас.

— Весьма приятно… — вконец растерялся волшебник.

— Попробую объяснить ту прохладцу, которую сейчас выказали мои друзья, — вышел вперед гном. — Видите ли, господин маг, вы изволили не совсем честно играть. Прошу вас, не перебивайте! Итак, вы отправили нас за девчонкой, всучив товар для обналичивания денег. И это нормально. Но… Сударь, не кажется ли вам, что было не совсем э-э… этичным не предупредить своих друзей о криминальности товара? Да будет вам известно, что за вашу во всех смыслах дурь нам чуть задницы не отгрызли!

— Что, товар пошел «на ура»? — попробовал съехидничать колдун.

— О, да, — насупился я, — некоторые почему-то просто головы по кустам растеряли.

— Простите… — опешил Скорпо.

— Когда мы прибыли на место, ваш орк висел со сломанной шеей, и нам пришлось шуровать в этот… монастырь прямо с мешками. Естественно, монашки не захотели меняться вслепую, они вскрыли мешки. Представляете, что там было?

— Не очень…

— Сударь, поверьте на слово, ничего хорошего. Если бы не усиленный состав команды, — гном кивнул на эльфа с кентавром, — нас бы здесь просто не стояло.

— И как же вы вывернулись? — начал потихоньку приходить в себя колдун.

— Лучше вам этого и не знать, — сплюнул наземь Дож.

— Хорошо. Что вы от меня хотите?

— Моральной и соответственно денежной компенсации.

— Хорошо, вы ее получите, — заложил руки за спину маг. — Какая сумма устроила бы вас, господа?

— Интересно, — усмехнулся гном, — а выдавать ее вы будете наличными или своей дурью? Я, может быть, пройдоха и шулер, а возможно, даже по мне до сих пор где-то виселица скучает за все мои грехи, но… — гном гордо расправил плечи, — я никогда намеренно не убивал. Слышите? Не убивал! Да, я защищался, и я проливал чужую кровь, выпуская души врагов на волю. Если мне приходилось драться, я следовал кодексу воина, и мне не стыдно смотреть другим в лицо. Но я никогда никого не травил ядом исподтишка! Ни быстрым, ни медленным. А ваша отрава хуже любого яда, она не убивает сразу, она разлагает жертву изнутри, заставляя выходить на дорогу, грабить, убивать ради еще одной порции дурмана. И вот нашими руками, с вашей подачи, сударь, мы едва не кинули новые зерна медленной смерти и мучений. Я уже не говорю о тех, кто пострадал и умер во дворе монастыря Королевы-Мученицы. — Здесь Дио громко поперхнулся.

Гном громко выдохнул, глядя в глаза колдуна:

— Скажите, мастер, зачем вам это? Я больше чем уверен, что у вас там, — он кивнул на пещеру, — еще достаточно фэла. вам не хватает славы, денег? Вы, известный маг, уже сейчас продали душу Отродью! — Дож подошел вплотную к магу. — Скажите, вам по ночам не бывает страшно? К вам во сне не приходят те, кто сдох от перебора порции или нехватки ее?

— Заткнись, коротышка, — прошипел Скорпо, — заткнись, пока еще можешь ходить по земле на своих двоих! Или ты предпочитаешь, извиваясь, ползать на брюхе и питаться мышами и лягушками? ЗАБЫЛ, С КЕМ ГОВОРИШЬ?! — На губах колдуна выступила пена. — Кто ты такой, чтобы говорить мне такое? Ты, недовешенный пивной мешок! Пропитанное вином брюхо! Изгой, укравший реликвию своего клана! — Я удивленно посмотрел на гнома, тот, побагровев, сжал кулаки. — Я не знаю, почему ты это сделал. И я тебя об этом не спрашиваю, так же, как и ты не знаешь и не спрашиваешь, почему я занялся этим долбаным ремеслом! — Голова, руки Скорпо тряслись.

Они стояли друг против друга, готовые вот-вот схватиться. Кентавр встал между ними, примиряюще вытянув руки.

— Господа, господа, вот только драки нам сейчас здесь не хватало. У нас свободная страна, и каждый вправе поступать так, как шепчет ему об этом его совесть. И никто не вправе осуждать те или иные поступки, не зная первопричин! Поэтому прошу вас, остыньте! Насколько я понимаю, вы еще будете нужны друг другу некоторое время. Так доведите дело до конца, а уже потом выясняйте отношения. Ну, так как?

— Пойдет, — прохрипел гном.

— Согласен, — в тон ему ответил волшебник.

— Хорошо, — облегченно кивнул Дио, поворачиваясь к колдуну: — Что дальше, мастер Скорпо?

— Дальше? — вернулся тот к настоящему. — А дальше… всё…

— Как всё, — не понял я. — Мы что, свободны?

— Да, — ухмыльнулся колдун, — девушка здесь, завтра на рассвете все и решится. После обеда, когда все будет закончено, если будет желание, можете проводить ее домой.

— А-а-а… ну-у… и… хр-р-ссь… — это было все, что я смог сказать.

— А что вы ожидали? Фейерверка? Светопреставления? — рассмеялся Скорпо. — Ну, может, это все и будет… — он перешел на шепот, — завтра… Все будет завтра, господа. Предвижу ваши вопросы. — Он было заговорил нормально, но, прищурившись, как от яркого света, продолжил тихо и торжественно: — Завтра утром, когда солнце только-только будет всходить, когда первые лучи объявят о наступлении девятого дня месяца Бриллиантовых Деревьев года Бархатной Утки, эта девица — расплата грехов рода де Ла'Дэй Гиер, ведя под уздцы белоснежного единорога, откроет с его помощью стену в Пещере Гонх-Дэй. И тогда я смогу взять в руки Бунп Лоуусу — Книгу Знания, которая предоставит мне ТАКУЮ ВЛАСТЬ, что богам станет тошно на своих Небесах! И это случится! — Глаза колдуна горели. — Случится завтра, ибо завтра — День Волхвов. Мой день! — Он повернулся и величаво направился к себе. На полпути Скорпо обернулся: — Приглашаю вас, господа, на завтрашнее представление. Поверьте, будет интересно…