В самом деле, в предреволюционное время его стихи читали и крестьяне и дворяне, Царица Александра Федоровна, Царевны и Великая Княгиня Елизавета Федоровна, а после революционного переворота большевистские вожди – Ленин, Троцкий, Свердлов, Дзержинский и, позднее, Сталин.

«На любви к Есенину, – писал Г. Иванов, – сходятся и шестнадцатилетняя комсомолка и пятидесятилетний белогвардеец».

Да и сегодня Сергей Есенин объединяет расколотое по экономическому положению и политическим взглядам русское общество своим творчеством, поэзией, о которой сказал когда-то В. А. Жуковский, что она «Есть Бог в святых мечтах земли».

А для того, чтобы поэзия стала такой, Есенину необходимо было прежде всего самому сохранить и пронести через время воинствующего безбожия, через собственные ошибки и заблуждения святую православную веру, которую в конечном счете сохранило большинство нашего народа.

В статье «Сергей Есенин и русская революция» священник Сергий Рыбаков пишет: «Русский народ во всех, выпавших на его долю испытаниях сохранил в себе образ Божий, свет иного бытия. И одним из тех, кто в поэтической форме запечатлел блики Божественного сияния над Россией, кто раскрыл истинную устремленность русской души к небесному, горнему миру, был и остается наш народный поэт Есенин».

«Душа грустит о небесах,//Она нездешних нив жилица», эти есенинские строчки характеризуют духовный путь поэта, который вел его ко Христу, но никак не к Иуде.

Кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник Института мировой литературы А.В. Гулин заметил: «Огромное движение, проделанное Есениным за его жизнь, главные итоги этого движения противоречат мысли о его самоубийстве. Одухотворенность поздней его поэзии способна убеждать: не участь висельника Иуды, а честная мученическая смерть во искупление грехов была уготована ему в конце».

Игорь Евсин

Константиново… С виду ничем не примечательное село, каких тысячи раскинулось по необъятной России. Однако, как и предсказывал Сергей Есенин, оно оказалось знаменитым на весь мир. Но поэт даже и предположить не мог, что Константиново будет, хоть и недолго, носить его имя.

Вопрос о переименовании села был поставлен сразу же после гибели поэта. В 1926 г. согласно протоколу № 212 заседания Рязанского губернского исполкома село Константиново переименовали в Есенине «ввиду исключительного положения, которое занимал крестьянский поэт Есенин в литературном мире новой революционной эпохи».

И хотя Президиум ВЦИК это решение впоследствии отменил, народ еще долго именовал село Константиново, как Есенино. Это название вошло в справочную литературу и даже в Большую Советскую Энциклопедию от 1952 г.

Константиново – старинное село. Впервые оно упоминается в 1619 г. в жалобе местных крестьян Царю Михаилу Федоровичу на федякинских крестьян уличенных в грабежах. А жаловались крестьяне самому Царю потому, что село принадлежало его дворцовому ведомству. В Константинове уже тогда была деревянная церковь в честь Казанской иконы Божией Матери.

В 1779 г. вице-канцлер Двора Императрицы Екатерины II Александр Михайлович Голицын вместо деревянной построил каменную Казанскую церковь с приделом в честь святых мучениц Веры, Надежды, Любови и их матери Софии.

Предположительно, храм был построен по проекту талантливого архитектора Ивана Егоровича Старова, одного из основоположников русского классицизма в архитектуре, участвовавшего в возведении Казанского собора в Санкт-Петербурге.

Причт и константиновские прихожане любили свою церковь и постоянно заботились о ней. Благодаря их стараниям с 1834 по 1892 год трапезная часть церкви была значительно расширена. В ней устроили новый иконостас и сложили духовые печи.

Рязанские архипастыри не раз посещали Казанский храм. В 1900 г. епископ Рязанский и Зарайский Полиевкт (Лесковский), побывав в нем, отметил прекрасное внутреннее убранство, роспись сводов и стен, выполненную с использованием позолоты. Особенное внимание владыки привлек резной иконостас из дуба. Епископ Полиевкт отметил заслуги в украшении церкви священника Иоанна Смирнова и купца Куприянова, который не жалел средств на благоукрашение храма.

Вот как описывала внутренне убранство Казанской церкви конца XIX – начала XX века сестра поэта Екатерина Есенина: «Очень удачна архитектура нашей церкви. В ней много света, и она очень уютна. На стенах изображения святых нарисованы светлыми, яркими красками. На потолках первого и второго отделения изображено звездное небо. Висят огромные позолоченные паникадила с лампадами, ярко освещающие церковь во время всенощных. Лица святых на иконах были изображены добрыми, приветливыми, а лепные позолоченные украшения стен алтарей были похожи на сказочные дворцы».