— Скажи мне, Урга, что надо делать с предателем, который покушается на жизнь муразы?

Тон вождя был холоден, но глаза его цепко осматривали начальника охраны. Гаржйк похолодел, он почувствовал, как смерть протянула к нему свои костлявые руки, и не знал, что сказать.

— О чем ты, мураза? — наконец смог произнести орк, поборов свой страх. Он не знал, почему ему стало так не по себе.

— Меня хотят отравить, и почему этого не знаешь ты? И еще ответь на вопрос: когда мой брат пристрастился к дурман-траве и кто его к этому приучил?

Урга попытался отпрянуть назад. Но сзади его придержали воины.

— Заведите предателя в шатер, — приказал мураза. — И позовите десятника Морогуту.

В шатре он сбил гаржика ударом кулака на пол, девушки-наложницы в страхе забились в угол.

— Урга, я поднял тебя из пастухов до гаржика. Все, что у тебя есть, ты имеешь только благодаря мне. Почему ты меня предал?

— Это не я, мураза, это верховный шаман. — Орк упал на колени. — Он хотел сделать твоего брата новым вождем.

В шатер вошел смесок — наполовину орк, наполовину человек.

— Звал, мураза? — поклонился он.

— Морогута, убей этого предателя и тихо прирежь верховного шамана. Если справишься — станешь начальником охранной сотни.

Метис не раздумывая выхватил длинный нож и перерезал горло стоящему на коленях и парализованному от страха Шдзыру. Выскользнул из палатки и через десять ридок вернулся с мешком в руках. Он встряхнул его, и голова Кол Рогыра покатилась к ногам вождя.

— Очень хорошо, теперь ты вправе носить полное имя — Морог Ута, принимай под свое начало сотню и найди достойного верховного шамана. Да, и брата моего в яму посади на трик, давать только мясо, хлеб и воду. Через трик приведешь ко мне.

Новый начальник охраны кивнул и, не кланяясь, удалился.

Утром мураза проснулся выспавшимся и хорошо отдохнувшим, человеческие самки жались в углу палатки и затравленно смотрели на него. Вождь потянулся, и его взгляд упал на отрезанную голову верховного шамана. Выхватив меч, он крикнул: "Охрана, ко мне!" В шатер ворвались стражники во главе с десятником.

— Что случилось, мураза? — осмотревшись, спросил метис.

— Там голова нашего шамана, — показал мечом вождь.

— Ну да, — спокойно ответил метис, — это голова предателя, который хотел тебя отравить.

— Позови начальника охранной сотни! — приказал ничего не понимающий вождь.

— Я здесь, мураза! — ответил десятник, удивленно смотря на всполошившегося вождя.

— А где Урга?

— Ты приказал его зарезать, — озадаченно посмотрел на муразу метис.

Вернув вождя племени чахоя муразу Шурум Бурума, на самом деле Шарым Барума (но созвучно же!), в его шатер, я снял личину Шурума и скрылся. В том, что вождь вспомнит, как казнил изменников, я не сомневался; используя медкапсулу, я вложил в него нужные блоки информации, и через несколько часов небольшой пакет распакуется и внушенные воспоминания он будет воспринимать как свои. А пока пусть немного понервничает.

Первую задачу я решил — сохранил нужного вождя и убрал противника. Теперь нужно что-то делать с остальными. Кроме того, оставалось еще посольство, длинным червяком тянувшееся в ставку великого хана, и сын его правой руки. Просто убить шаманов мало, нужно сделать так, чтобы племена ополчились друг на друга. Как это сделать? Я задумался и отдернул руку, которая автоматически потянулась к затылку, чтобы почесать. Я снова сел думать. Ох и сложная эта работа — найти главное звено в цепочке противников и потянуть его, разрушая планы. Значит, шаманы пока подождут, нужно двигаться к посольству и как-то сообщить "змейке" Ленее об угрозе, нависшей над сыном Быр Карама.

— Шиза, ты знаешь, когда наша станция будет проходить над степью?

— Через три часа примерно, — ответила она. — Ты что задумал? У тебя мысли какие-то неясные и неоформленные.

— Сам пока не знаю, мне надо сделать первый шаг, чтобы понять, какой будет второй, — передразнил я ее.

— А какой первый? — не смутилась она.

— Первый шаг на спутник.

Оп, и я, можно сказать, дома. Подошел к медкапсуле и стал барабанить пальцами по крышке. Меня томили какие-то смутные, неясные желания, и я вспомнил правило: раз уж нельзя избавиться от воплощенных иллюзий, их надо подлечить.

— Вы, двое из ларца одинаковых с лица, марш на выход, — скомандовал я.

— Это вы нам, командор? — раздался у меня в голове осторожный вопрос.

— Вам, братья Гримм, на выход!

— Командор, смеем вам заметить, что мы не братья и не похожи друг на друга.

— Вы братья по несчастью, — выдал я им земную мудрость, — и похожи друг на друга, как все несчастные. Это только счастье у всех разное.

Мессир и мастер надолго задумались над глубиной постигшего их откровения.