— О, да… Будь моя воля, не отпускал бы от себя не на шаг. Но придется… — с разочарованным вздохом Рома убрал руки. — Иди. Продолжим вечером.

Рабочий день идет своим чередом. Меня затянули бесконечные договора, презентации, звонки, но все это не портит мне настроения. Рома погружен в дела и переговоры. До самого обеда м не пересекаемся.

Ровно в час дня в приемную заглядывает Алина.

— Приветик! — бодро здоровается она. — На обед пойдешь?

Я рассеяно поднимаю глаза от бумаг и смотрю на часы. Даже не заметила, как пролетела первая половина дня. Перевожу взгляд на гору еще не разобранной корреспонденции. Роман был прав — работы скопилось действительно много.

— Да, идем, только я ненадолго. Завал.

Алина понимающе кивнула. Я подхватила вещи и поспешила за ней. В последний момент обернулась на дверь кабинета босса. Надо будет и ему принести обед, а то опять увлекся работой и даже не вспоминает про то, что нужно перекусить.

За обедом мы мило поболтали с Алиной. Она осторожно попыталась выведать, почему я в последнее время всегда выгляжу такой счастливой. Но я лишь отшучивалась и ревностно охраняла тайну наших с Ромой отношений.

Мне казалось, что стоит только кому-то узнать о нас, то произойдет нечто непоправимое. Счастье любит тишину.

— Знаешь, я тут подумала… — задумчиво протянула Алина. — А ведь босс тоже изменился. Не рычит, не смотрит волком, как будто мягче стал.

Под ее испытующим взглядом я слегка покраснела. Но постаралась максимально равнодушным тоном ответить:

— Да? Не знаю… Ничего подобного не замечала.

Алина еще некоторое время буравила меня подозрительным взглядом, но потом сдалась и закрыла эту тему. А я облегченно выдохнула. С каждым днем скрывать наш роман становится все сложнее и сложнее.

На обратном пути захватила заранее заказанный обед для босса и вернулась в приемную. Спешно разделась и тихонько постучала в дверь кабинета.

— Войдите! — раздалось с той стороны.

Рома сидел за рабочим столом, с головой зарывшись в бумаги. И даже не поднял голову, чтобы посмотреть на посетителя. Я тихо прикрыла за собой дверь и приблизилась к столу.

— Ром, я тебе обед принесла.

Он вздрогнул, будто не ожидал услышать чей-то голос рядом с собой, а потом поднял на меня рассеянный взгляд. Но уже через секунду тепло улыбнулся. Я протянула ему контейнер с горячим обедом и уже хотела оставить босса одного, но он поймал меня за руку и притянул к себе.

— Спасибо! — сказал, мягко касаясь моих губ своими. — Мне с тобой так повезло.

От его слов я почти расплавилась. Сама прижалась к нему в поцелуе, но быстро отстранилась. А то опять потеряем счет времени.

— Люблю тебя! — коротко чмокнула Рому в щеку. — Приятного аппетита!

С этими словами быстро покинула кабинет под его прожигающим взглядом. На лице блуждала довольная улыбка, когда я вернулась за свой стол.

Только я разложила перед собой график встреч, чтобы внести коррективы, дверь в приемную распахнулась и в помещение буквально влетела красивая женщина.

Невольно залюбовалась, глядя на нее. Ухоженная, стильно одетая, волосы блестят в искусственном свете потолочных лам. Про таких говорят — породистая.

С вежливой улыбкой поднялась со своего места.

— Добрый день!

Девушка окинула меня презрительным взглядом, что захотелось поежится.

— Вы к Роману Алексеевичу? У вас назначено? — усилием воли удалось сохранить профессиональный тон и вежливую улыбку на лице.

Но с каждой секундой посетительница нравилась мне все меньше и меньше. В ответ на мой вопрос она презрительно сморщила изящный носик, явно результат работы дорогого пластического хирурга, и противно растягивая слова, произнесла:

— Дорогуша, мне не нужно предварительно записываться. Рома всегда рад меня видеть. Я его невеста.

Пока я переваривала эту новость и пыталась собрать с пола упавшую челюсть, девушка резво проскочила мимо меня и уже распахнула дверь кабинета. Я бросилась за ней.

Картина, открывшаяся мне, повергала в еще больший шок. Посетительница по-хозяйски обнимала Романа Алексеевича, прижимаясь к нему всем телом. Одну руку запустила в его волосы, а губами тянулась ко рту.

Но самое ужасное, что Ромина рука лежала на ее талии и вовсе не отталкивала. Мой мозг отказывался воспринимать всю картину целиком. Я видела только отдельные фрагменты.