– Лин, лезь наверх и играй там, - приказал Сайрис. – На самый верхний камень.

Обернувшись зверем, я бросился к окну. К счастью, Ловец Цвета все еще был при мне, и едва я оказался на месте, сразу принялся заполнять цветом бывшего бога огромные линзы, левой рукой наигрывая легкую мелодию на хаани.

Рин в пол голоса произнесла новую молитву, никого не предупредив. Новый луч солнечного света пробился сквозь все зачарованные линзы, а я понял, что цвет в них практически истощился, делая силу оружия ворона слабее.

В третий раз мир вокруг нас тряхнуло так, что все наши колонны под линзами зашатались и едва не упали. Еще одного выстрела оружие ворона может и не пережить. Чудовища уже схватились со статуями, а в зале зазвучала мелодия триспов.

Рисунок на мраморном полу вокруг пустотных чудовищ начал двигаться, словно живой дым, и в зале появился новый участник сражения – призрачный змей, призванный Харо. А следом за ним в бой пошли и новые созданные им твари – троица призраков с закрывавшими лица такими же призрачными письменами.

Книгозмей погружался в транс. Вокруг него начали обретаться и исчезать полупрозрачные образы мифических тварей, а глаза засветились золотом.

Нырнувший сквозь пол змей дохнул призрачным пламенем, принявшимся выедать порождения пустоты со спины. Но успех был недолгим. С каждой секундой наши удары становились слабее, а враг прибавлял в силе. Ряд каменных дев дрогнул под пустотными навыками, поселявшими панический ужас в разуме жертвы.

Новый удар. Очень близко отпал еще один кусок города в бездонную пропасть разлома. Понеслись новые волны страха столь сильного, что я почти ощущал его разлитым в воздухе. Кристалл, на котором я сидел вдруг покрылся трещинами и рассыпался. Исчез за мгновения, словно и не весил более тонны. Разорвался изнутри одновременно со всеми оконными стеклами в зале.

Острые осколки больно оцарапали кожу, пройдясь смертоносным дождем по всем в обсерватории. Звон на мгновения оглушил меня, но было достаточно и увиденного для того, чтобы малодушно сдаться и сбежать, поджав хвост.

Всепожирающая Сфера была на расстоянии нескольких шагов от меня, с ехидным прищуром посматривая внутрь библиотеки. Так, будто бы и не было ни сбивавших с нее здоровье солнечных стрел с враждебными ей молитвами, не было убитых пустотных тварей и разоренного логова с халявным источником пищи.

Весь вид восходящего над городом Черного Солнца говорил о его циничном, ехидном нраве и черной душе, полной жестокости и страдания. Каждый из нас страдает, и однажды эта боль съедает нас изнутри так, что появляется… вот это.

Разве ты не слышишь Её шепот, Лииндарк? Разве ты не хочешь обрести спасение, принеся в жертву ради Её любви этих смертных?

Я отвернулся, не в силах выдержать взгляд видящих меня насквозь насмешливых глаз.

– НЕ СМОТРИ НА МЕНЯ!!! – Заорал ворон. Как бы хорош он ни был в своих планах, воля его слишком слаба. И я даже знаю, что видит он – то же, что и я сам.

Глаза.

Не важно отворачиваюсь я или закрываю их, ехидные насмешливые глаза Черного Солнца смотрят прямо мне в душу. Боги, как это остановить? Я должен остановить это! Немедленно! Может, я должен просто избавиться от зрения? Выколоть глаза, и никогда больше не видеть это? Или его взгляд будет преследовать меня даже там, во тьме? А может, я просто должен умереть, чтобы прекратить это?

Взгляд зацепился за шевелящиеся губы Рин. Рядом с ней рассержено тявкала призрачная собачка, храбро защищая хозяйку от наведенного страха. Я вдруг понял, что именно за слова произносят губы моей напарницы, и улыбнулся. Улыбнулся и рассмеялся, как идиот.

Услышав это, рассмеялся и Сайрис. Бородатое лицо зашлось в безудержном веселье, словно происходившее вокруг было самым веселым во всей его жизни. Даже Харо и едва живой от ментальной атаки как слабейший по воле, хоббит, поддержали безумного ворона и безумного сиин, а главное, хрупкую девушку, совершающую подвиг с помощью слабого заклинания и сколоченного наспех устройства.

Не смотря на одну разрушенную линзу, все сработало так же, как прежде. Выстрел наполнился силой молитвы, вобрал в себя цвет и врезался в ехидное лицо Всепожирающей Сферы.

Крошечный красный огонек замершей у самого конца полосы здоровья монстра, которого великий отец даже не признавал нашим врагом, покуда мы не смогли впервые нанести урон, наконец померк.

Тело Черного Солнца принялось течь, словно было лишним элементом картины мира, нарисованным горе-художником акварельной краской поверх масляного холста. Чудовище, сотни лет бывшее ужасом целого домена пало, и со своей смертью принесло тишину.

Ломившиеся и нападавшие пустотные твари схлынули, а все статусы проклятой силы исчезли, как страшный сон. Земля перестала дрожать, и звуки боя пропали. В одно мгновение пространство вокруг налилось безмолвием.