После крушения СССР, достойных противников Западу не оставалось. Непотопляемые ранее и враждебные диктаторы, падали один за другим, словно карточные домики отдавая на съедение Западному капиталу свои страны. Всё что оставалось, вялая грызня за самые сладкие куски щедрого пирога. И вдруг, медленно поглощаемая Венедия, продемонстрировала зубы. Это было необычно, немного пугающе, но вдохнуло новую энергию в загнившее было болото Западных разведок и корпораций.

Лично он, Бернард, воспринимал это противостояние, как своеобразную и крайне интересную охоту, или рыбалку, где важно было не просто поймать добычу, но сделать это красиво, дав объекту охоты потрепыхаться, до последнего надеясь на свою удачу, показать окружающим, насколько опасно было это противостояние. А потом, с чувством выполненного долга, повесить новую страшную голову на стену, к прочим трофеям, дабы вечерами, время от времени, любоваться своими достижениями и чего греха таить, искупаться в лучах славы знающих людей.

Пьер Негрэ грязно выругался и плотнее вжался в землю стараясь как можно лучше слиться с местностью и не отсвечивать. Тяжёлый фугасный снаряд разорвался совсем рядом больно ударив по ушам взрывной волной и обдав каменной крошкой, застучавшей по каске. Ему повезло, он смог найти подходящую щель, что бы забиться от неумолимых снарядов густо падающих с ясного неба. А вот его напарнику, нет. И теперь он, лежал изломанной куклой, а под ним, расплывалась кровавая лужа, впрочем, быстро впитывавшаяся в сухую африканскую землю.

Идея высадиться в районе аэропорта и попытаться очистить его от повстанцев, была откровенно глупой затеей. Те уже успели плотно занять район развернув в окрестностях дальнобойную артиллерию и насытить местность своей пехотой и зенитками. Но кто ж об этом знал, в момент принятия решения. Всё чего смогли добиться легионеры, это разбежаться испуганными тараканами по ближайшим окрестностям и постараться выжить. Естественно те, кто пережил саму высадку. Ни о чём больше, они уже не помышляли.

Сразу же, как их вертолёты приблизились к взлётной полосе аэродрома, вся группа, мгновенно, угодила под жёсткий обстрел с земли. Ни одна из вертушек привезшая первую роту десанта, так и не смогла уйти из под губительного обстрела. Всё что успели, быстро припасть к земле выбрасывая десант. Пара, сопровождавших высадку боевых, ударных вертолёта, не успела и этого, получила сразу несколько ракет из ПЗРК с земли и рухнула горящими обломками, не успев даже расстрелять всех ракет по наземным целям.

Разведка полностью обделалась, недооценив численность и силы повстанцев, а расплачиваться за всё, теперь, приходилось простым легионерам. Захватить аэропорт оставшейся горсткой, нечего было и думать. Тут выжить бы. Проклятые бриташки, не удержали стратегическую, воздушную гавань. А аэропорт им был нужен. Без владения воздушной гаванью, невозможно было оперативно доставить подкрепление и наладить снабжение высадившихся сил Иностранного легиона. Но они опоздали.

Лейтенант Дитц, в бинокль, внимательно осмотрел место высадки французов и довольно ухмыльнулся. Как и предсказывал капитан Карелин, легионеры клюнули на приманку и угодили в ловушку.

Повстанцы намеренно продемонстрировали европейцам плохо организованных, но многочисленных дикарей на пикапах с пулемётами, автоматами и гранатомётами. Ровно то, что те ожидали увидеть. А то, что эти оборванцы смогли выбить роту британских морпехов из аэроузла, ничуть не смутило надменных галлов. Чёрных было много, а британцев, французы традиционно недолюбливали и посчитали тех просто слабохарактерными, раз позволили себя выбить каким то дикарям. Хотя, сопротивление британцев на периферии зоны высадки, всё ещё продолжалось. Ну, может ещё сказалась внезапность. Да и было британцев чуть больше роты. Большая часть батальона готовилась защищать столицу Сьерра-Леоне, Фритаун, на том берегу залива. Толи дело легионеры! Во всяком случае, венеды очень рассчитывали на подобную реакцию со стороны французов.

Аэропорт и прилегающая к нему база британцев, были атакованы, когда французские вертушки с десантом уже поднялись с промежуточного аэродрома в Монровии и французы надеялись успеть поддержать союзников и сохранить за собой стратегическую воздушную гавань. А потом, связь с обороняющими аэропорт британцами была потеряна, это заработали глушилки венедов. Но французы, всё ещё не представляли себе, насколько плохая и безнадёжная там ситуация, а потому, всё же решились на десант.

Теперь, к британским вертушкам, уже давно догоревшим возле взлётных полос, добавились французские, всё ещё активно пылавшие и коптившие небо жирными дымами.

— Совсем расслабились, колонизаторы хреновы! — Проворчал лейтенант. — Привыкли гонять дикарей по саваннам. А тут им не там!

— Будем предлагать сдаться? — Поинтересовался сержант, наблюдавший туже картинку. Только транслируемую с квадрокоптера. — Человек тридцать — сорок будет!

— Будем! Пленные нам нужны. Иначе, до темноты провозимся с этими французами. Там ребята подобрались характерные, можем до ночи провозиться, а нам ещё бриттов добивать. Да и снарядов уже мало. А ну как конвой запоздает? Нам ещё по Фритауну, чует моя печень, работать придётся!

Полковник Хардхилл хмуро наблюдал в бинокль стягивающиеся к полуострову, на дальнем конце которого располагалась столица страны, войска мятежников. Жалкие ошмётки того, что ещё можно было назвать леонийской армией, пытались выстроить оборону на склонах возвышенности, собственно и образовывающей полуостров и являющейся Национальным парком. Британцы и высадившиеся пару часов назад парашутисты Иностранного легиона, армировали эту слабую и разношёрстную толпу военных. С французами, европейцев набиралась целая тысяча и полковник, лелеял слабую надежду удержать позиции.