Шрифт:
Название этого города заставило меня насторожиться, и я спросил:
— Что же произошло?
— Мы должны были быстро уничтожить этого предателя, — ответил мой друг. — Иначе он всех нас выдал бы гестаповцам. Это дело поручили одному из членов нашей группы, которого предатель не знал.
— Как же выглядел этот предатель? — поинтересовался я.
— Это был высокий широкоплечий человек, видимо, профессиональный боксер, со следами операции на лице.
И вдруг я все понял. Очевидно, по своей внешности после операции Рибек стал удивительно похож на разыскиваемого предателя из Хилверсюма.
— Чем же кончилась вся эта история? — поинтересовался я.
— Наш человек отправился в Утрехт и убил предателя, но вскоре выяснилось, что он ошибся. Убитым оказался совершенно ни в чем не повинный официант офицерской столовой.
— Да, ошибки на войне неизбежны, — заметил я. — Что же касается невиновности официанта, то об этом лучше всего спросить в английской полиции. Может быть, у нее на этот счет иное мнение.
КОНТРАБАНДИСТ
Однажды осенним утром 1943 года мне неожиданно позвонил голландский военно-воздушный атташе и попросил немедленно выехать на базу английской бомбардировочной авиации в Восточной Англии. Я поинтересовался, в чем дело, но вразумительного ответа не получил. Атташе только сказал мне, что сам посол интересуется делом и ждет от меня подробного доклада в кратчайший срок.
За долгие годы службы я уже привык к тому, что большие начальники любят пустяковое дело превращать в вопрос государственной важности и окутывать все тайной. Однако этот военно-воздушный атташе был другим человеком. Его никак нельзя было назвать бюрократом. Раз он сказал, что дело важное, значит, действительно нужно было поскорее разобраться во всем.
Вскоре я уже был на авиабазе. Машина остановилась у серого кирпичного здания, где размещался штаб эскадрильи голландских военно-воздушных сил, находившихся в Англии. Начальник штаба эскадрильи встретил меня и проводил в заранее подготовленную комнату. На мой вопрос о причинах столь срочного вызова он ответил так: лучше подождать командира, который сам объяснит, в чем дело.
Ждать пришлось недолго. Дверь отворилась, и в комнату вошли два молодых офицера. Один из них назвался подполковником Денкером, а другой — капитаном Бергеном. Сначала разговор зашел о новостях лондонской жизни, событиях на фронтах и нехватке продуктов, но вскоре мне это надоело, и я решил перейти к делу.
— У вас, наверное, много дел, — сказал я, — и мне тоже не приходится скучать в Лондоне. Меня срочно вызвали сюда, и по важному делу, но до сих пор я ничего не знаю.
Подполковник Денкер улыбнулся, посмотрел на капитана и ответил:
— Простите. Сейчас мы все вам расскажем. Речь идет о защите нашей чести. Я просил атташе прислать нам опытного следователя, чтобы разобраться в происходящем. Если наши подозрения окажутся правильными, вы, несомненно, примете надлежащие меры.
Если же мы ошибаемся, то пусть никто не узнает о нашем разговоре.
— В чем же состоят ваши подозрения? — спросил я.
— Капитан Берген сейчас вам все расскажет. Это по его части, — заметил подполковник.
Капитан откашлялся и начал:
— Наша эскадрилья укомплектована летчиками-голландцами. Я пилот и командир одного из бомбардировщиков. Кроме меня в экипаже имеются еще четверо — штурман, радист и два стрелка. Экипаж бомбардировщика должен действовать слаженно, и каждый из нас всегда полагается на помощь остальных членов экипажа. Кроме штурмана, все давно уже летают вместе и хорошо знают друг друга. Наш прежний штурман по состоянию здоровья недавно был отстранен от полетов, и вместо него прислали другого — человека пожилого возраста, который нам, юнцам, годится в отцы. Зовут этого человека Ван Вааль. Это опытный штурман, много лет работавший на самолетах авиакомпании KLM.
Вы знаете, что к новому человеку в коллективе привыкают не сразу. Я должен признаться, что мы сделали все, чтобы Ван Вааль чувствовал себя равноправным членом нашей дружной летной семьи. Но он оказался довольно замкнутым человеком и отказывался от участия в наших вечеринках, хотя у него было больше денег, чем у всех нас, вместе взятых. По-видимому, KLM хорошо платит летчикам.
— Заработок летчиков в KLM не так уж велик, — заметил я. — Во всяком случае, они получают немногим больше, чем военные летчики.
Капитан рассказал, что поведение Ван Вааля раздражало остальных членов экипажа. Он слишком часто заводил речь о превосходстве немецких летчиков, их высоком профессиональном мастерстве. Сначала члены экипажа расценивали эти высказывания Ван Вааля как неумную шутку, но позже стали все чаще воспринимать его колкие замечания как насмешку.
Вскоре после прибытия Ван Вааля в эскадрилью с нашим экипажем стали происходить какие-то странные случаи. Каждый из них в отдельности можно было объяснить, но вместе они приобретали довольно неприятную окраску. Однажды во время боевого вылета Ван Вааль допустил серьезную ошибку в прокладке курса, и экипаж не выполнил задания. В другой раз Ван Вааль, являвшийся штурманом-бомбардиром, не сбросил бомбы в положенном месте и свое поведение объяснил тем, что, дескать, отказал бомбосбрасыватель. Самолет возвращался на базу с полной бомбовой нагрузкой, и Берген решил освободиться от бомб, когда самолет пролетал над морем. Один из стрелков был специалистом по электрооборудованию, и Берген попросил его занять место Ван Вааля у бомбосбрасывателя. Тот нажал кнопку — и бомбовый люк сразу же открылся. Подобные случаи с Ваалем были не единичны, и в конце концов Берген решил посоветоваться с командиром эскадрильи.