То и дело высовывая темный раздвоенный язычок, удав пробовал на вкус кожу Шелли. Наконец, успокоенный теплом ее рук и непринужденностью обращения, он удобно устроился, обернувшись вокруг ее руки, словно желая тем самым показать, какой он хороший ручной питомец.

— Откуда он только взялся? — дрожащим голосом спросил Брайан.

— Попробую угадать. Как мне кажется, из спальни, через коридор отсюда, — улыбнулась Шелли.

— А здесь-то ему что надо? Проголодался, что ли?

— Все, что ему требовалось, — так это пристроиться к чему-нибудь теплому. Ему просто не хватало тепла.

— Какая умная змея, — пробормотал Кейн. Шелли не обратила на него внимания.

— Моя кожа теплее, чем его стеклянный террариум в темном углу спальни, — объяснила она Брайану. — Вот он и рад, что может обвиться вокруг моей руки. И никаких коварных змеиных замыслов насчет меняет него и в помине нет.

— Тогда, может, эта змея не такая уж и умная, — отозвался Кейн.

— Ну почему же? — возразила ему Шелли. — Может быть, это какой-нибудь змеиный Эйнштейн.

И она не спеша провела кончиком пальца по прохладной змеиной коже. Удав был хорошо откормлен — гладкий, упитанный, приятный на ощупь.

— Очень здоровая змея, — одобрительно сказала Шелли. — Кто бы ни был ее хозяином, он умеет обращаться со змеями.

Джо-Линн снова начала издавать какие-то приглушенные звуки; ладонь Кейна все еще прикрывала ей рот. Только тогда он заметил это и убрал руку.

— Билли! — тут же раздался пронзительный вопль Джо-Линн.

От прежней тихой, большеглазой, милой, похожей на ласковую девочку Джо-Линн не осталось и следа. Она неестественно побледнела. Лишь два пунцовых пятна горели на щеках. Она была вне себя от ярости.

— Я когда-нибудь убью этого чертова сукиного сына! Я же сто раз говорила ему: не смей приносить в дом эту гадость!

Шелли хотела ей по возможности тактично возразить, но в этот момент ей пришло в голову только то, что, если Джо-Линн — мать этого ребенка, выражение «сукин сын» в данной ситуации самое удачное.

«Господи, какие же у меня бестактные мысли! — подумала Шелли. — Нет, лучше уж пока промолчать».

— Убей эту гадость! — потребовала Джо-Линн, обращаясь к Кейну. — Убей ее прямо сейчас!

— Шелли отступила, выставив вперед руку, словно защищая змею от возможного нападения со стороны Кейна.

— Ну зачем же так? — спокойно возразила У она. — Удав никому не причинил вреда. В это время хлопнула входная дверь.

— Мам, это я. Билли! — раздался звонкий мальчишеский голос. — Я с пляжа…

Через несколько мгновений на пороге гостиной показался мальчишка — сын Джо-Линн. Он был в плавках, с головы до ног перепачкан в песке.

Первое, что бросилось ему в глаза в гостиной, — это его посеревшая от страха мать.

Потом он увидел своего любимого питомца-удава, уютно устроившегося на руках у какой-то незнакомой женщины.

Опешив, мальчик так и замер на пороге: похоже, он начал произносить крепкое словечко, которое часто употребляют разгневанные взрослые, однако громкое и весьма своевременное покашливание Кейна заглушило его.

— Не бойтесь, он никого не укусит! — Билли наконец пришел в себя и сделал шаг по направлению к Шелли. — Он нежный и добрый и без всяких вредных привычек…

— Почему «он»? Может, это самочка? — улыбаясь предположила Шелли.

— Нет, это точно самец.

— Откуда ты знаешь?

— Терпеть не может жидкость для полировки ногтей и лак для волос.

Шелли едва удержалась от того, чтобы не взглянуть с улыбкой на густо обработанные лаком волосы Джо-Линн и ее тщательно отполированные цветные ноготки. Стараясь не рассмеяться, она снова погладила змею, с удовольствием рассматривая нежно-розовые узоры на ее чешуе, освещаемой лучами заходящего солнца.

— Он очень хорошо воспитан, — сказала она, подчеркивая половую принадлежность удава. — Как его зовут?

— Сквиззи (От англ. squeeze — сильно сжимать, сдавливать.) — как же еще?

Шелли улыбнулась, а затем уже не могла удержаться от хохота. Смех ее был такой же, как и улыбка, — теплый, искренний, непринужденный.

Кейн непроизвольно шагнул к ней — точь-в-точь замерзший человек, который хочет погреться у огня. Сочетание ума, чувства юмора и доброжелательного ко всем отношения в Шелли заинтересовали его гораздо больше, чем вся эта тщательнейшим образом продуманная, «сработанная» женская соблазнительность Джо-Линн.