– Вы?

В моем затуманенном сознании пронесся целый ворох вопросов, но из горла вырвался лишь один.

– Не ожидала? Думала раз вышла замуж за тень императора так стала недосягаемой? – со злорадством и толикой ехидства поинтересовалась герцогиня Лисовская. – Ну ничего, побудешь здесь немного и поумнеешь. Печально, конечно, только вышла замуж и не успела вкусить сладость супружеской жизни… Но ничего, здесь тебе тоже не придется скучать.

Говорить не было сил. Меня тошнило, а перед глазами двоилось. Тело трясло и клонило прилечь на пол. Видимо удар был настолько сильным, что я получила сильное сотрясение.

Герцогиня Лисовская выпрямилась и зычным голосом потребовала принести браслеты.

– Не сопротивляйся, будет только хуже! – злорадно посоветовала она, нацепив на запястья странного вида металлические наручни.

Едва наручни защелкнулись на моих руках, я в тот же миг почувствовала, как магия во мне всколыхнулась и лениво, против воли, потекла в сторону стоявших напротив меня столов, где, сверкая и переливаясь всеми цветами радуги, стояли разноцветные кристаллы…

Время тянулось словно патока. Из меня словно в одночастье выкачали с десяток лет жизни. Не хотелось ничего, лишь бездумно смотреть, как во мне скапливается чуждая мне магия пространства и тоненькой струйкой вытекает, аккумулируясь в камнях.

Единственное, о чем думала – это о своей никчемной жизни. Мне дали шанс, а я его так бездумно упустила. Что стоило распахнуть глаза и оглянуться на окружающих? Нет, я как дура пыталась обустроить свою жизнь вместо того, чтобы просто радоваться каждому новому дню, чтобы быть любимой и любить.

Только сейчас, будучи прикованной к стене, я смогла признаться себе, что Виллард давно мне нравился. Я даже начала испытывать к нему более светлые чувства, чем просто симпатию или благодарность. Я, кажется, впервые в жизни влюбилась по-настоящему! Тихим, спокойным чувством любви, а не яркой и взрывной влюбленностью.

Сопротивляться насилию не было сил и возможности. Тело не слушалось, впрочем, как и моя магия. Герцогиня давно уже оставила меня в покое, облив грязью, словно придорожную шавку. Ну и пусть. Ни одно ее слово не затронуло струны в моей душе. Пусть.

Клонило в сон. Глаза против воли слипались, но я пыталась ухватиться хоть за что-нибудь в своих мыслях, чтобы окончательно не заснуть. Откуда-то пришло стойкое убеждение, что если хоть на миг прикрыть глаза – то все, больше я не проснусь.

Сквозь приоткрытое окошко, которое было отчего-то расположено у самого потолка, пробивались теплые лучи солнца и доносилось радостное пение птиц. Там жизнь, там реальность. А тут…

Неожиданно окружающее меня пространство всколыхнулось и пошло рябью. Раздался взрыв, потом второй, третий. Топот множества ног… лязг металла… чьи-то вскрики. Сколько по времени это продолжалось, я не знаю. Оно смешалась во мне прошлым, настоящим и будущим. Как кульминацией всего происходящего скрип несмазанных петель и резкий порыв обжигающего холодом ветра.

– Мари! – вскрикнул кто-то знакомым голосом, но разглядеть его у меня не получилось. В висках пульсировало, а в ушах стоял непроходимый гул. Перед глазами плотная пелена, которая не желала растворяться, сколько бы я не прикрывала веки.

Чьи-то знакомые руки отстегнули меня от стены и сняли наручни. Подняли на руки и понесли. Куда? Уже без разницы. Я окончательно сдалась, перестав бороться. Уплыла в спасительное беспамятство, не желая больше цепляться за свою жизнь.

*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

Сутки спустя. Императорский дворец. Покои герцога де Лоумена

– Как она? – тихий шепот где-то совсем близко заставил мое сознание встрепенуться и ожить.

Несмотря на попытки открыть глаза, у меня ничего не вышло. Тело было ватным и непослушным. Словно после наркоза.

– Уже лучше. Она просто спит, - приглушенно прозвучал женский голосок. – Тебе бы тоже не мешало лечь и немного выспаться.

– Чуть позже. Спасибо Ками, иди отдохни. Я сам побуду со своей женой.

Следом за голосами послышался шорох ткани и едва слышный щелчок дверного замка. Кто-то прошелся по комнате, переставляя вещи. Звук льющейся воды и стук стакана о столешницу. Вновь послышался шорох одежды и чье-то тяжелое тело опустилось рядом, прогнув матрац, на котором я лежала. До моего носа тут же донесся аромат сандала и терпкого соленого моря.

Виллард!

Значит я жива, значит я уже дома! Магия во мне встрепенулась и ласково отозвалась в груди, обещая скорое исцеление. Почувствовала, как крепкая рука осторожно притянула мое тело к теплому и такому родному телу. Впервые поняла, что дом не там, где родные стены, а там, где любящий тебя человек.