В отечественных газетах — тишь, благодать, стенограмма моей речи в Академии Наук, новость о скором начале добычи алмазов и десяток скандалов с попавшими под фотографирование посетителей оккультных и наркоманских притонов. Никого заслуживающего внимания — просто скучающие бездельники из «среднего класса». Общественное порицание не заставит себя ждать, и кое-кому из этих деятелей придется от греха подальше свалить за бугор. Скатертью дорога!

Так-то плохо: «серая зона» может быть полезной, но работать в ней должны специально уполномоченные и обученные люди, желательно — незримо и неслышно. Государство должно взаимодействовать с обществом по установленным законам, предельно понятным и исключающим те самые «серые зоны», потому что если ими пользуется один, значит воспользуется и другой. Грустно, что на фотографов с дьяками нападать пытаются, типа как вчерашней ночью, а еще грустнее то, что до смертоубийства дойдет обязательно. Но все это попадет в газеты и расползется слухами, а значит к моменту запрета общественном мнение будет целиком на стороне государства — ежели сатанисты настолько обнаглели, что нападают на духовенство доминирующей конфессии, значит правильно их давят.

Вчерашний «рейд» в газеты попасть не успел, но завтрашний объем поглотит изрядно: ход расследования фиксировался журналистами, улики — фотографировались, пострадавшие и спасенные давали интервью. Я воспользовался возможностью и напомнил о прорабатываемой реформе органов охраны общественного порядка. Власть больше не станет ждать, пока клюнет жаренный петух, а начнет работать на опережение! И ни слова о пытках — просто «следователи, имена которых мы по понятным причинам не можем сообщить достопочтенным читателям, продемонстрировали высочайший уровень профессионализма».

И на сладкое — письмо от невесты, кое будет прочитано собственными силами при помощи словаря: изучение языка идет отлично, это же одна языковая группа с английским, но имеются проблемы с длинными словами типа Feuerwerksraketenanzundeschnur — шнур фейерверка. Отличный пример немецкой рачительности — если обрубить куски нескольких слов, можно объединить их в одно.

«Любимый Жоржи…»

Ах!

«В Берлине стоит ужасная жара, поэтому я решила переждать ее в Альпах. Как бы я хотела, чтобы ты был здесь, в этой маленькой хижине! Как бы я хотела показать тебе эти подпирающие небо заснеженные пики!».

Горный туризм — это замечательно, и я бы с удовольствием повалял Маргариту по медвежьей шкуре у горящего камина на фоне заснеженных гор. Не уподобляемся известному поручику!

«Мои милые подруги с графиней фон Келлер, которая трогательно обо мне заботится и отец Сергий поселились неподалеку, и мы многие часы проводим в молитвах и беседах о Православии».

Стало очень стыдно.

«Я чувствую — моя душа почти готова разделить твою веру, а сердце мое трепещет от волнения».

Отец Сергий был отобран Дагмарой в качестве духовника Маргариты. Я недоволен — она сделала это так быстро и так незаметно, что я даже не успел с Сергием пообщаться. С другой стороны, Марго — взрослая, целостная и умная личность, поэтому можно не опасаться, что незнакомый мне бородатый мужик «напоёт» ей нехорошего.

Дальнейшая часть письма состояла из размышлений невесты о Православии и вопросов о нем же. Основательно подходит к делу — это хорошо, ей как Императрице придется работать побольше Дагмары. Обер-гофмейстерину, например, Маргарита себе уже выбрала, а у мамы эта вакансия пустует, прикрытая отмазкой «как я могу поставить одну из своих драгоценных подруг выше других?». Помимо обер-гофмейстерины, с Марго приедет еще десяток дам и некоторое количество слуг. Одна дама, поважнее, пойдет в невесты Остапу — ему личную жизнь самому налаживать некогда.

Ответ писал на русском, потому что Марго тоже нужно практиковаться. Нисколько не покривив душой, высоко оценил ее теологические рассуждения, старательно ответил на вопросы и исписал пять листов рассказом о вчерашней ночи, упирая на авантюрность происходящего, чтобы невесте было не так грустно это все читать.

Часы пробили «три», я поставил точку, потянулся, запечатал конверт и отправился в столовую — на обед со мною и Императрицей приглашен ее земляк, Вильгельм Герман Олаф Мадсен, конструктор пулемета имени себя.

К вечеру перед дворцом было не протолкнуться от карет. Коридоры Зимнего наполнились суетой, звуками шагов, обрывками разговоров, музыкой, светом и — в малой своей части — запахами приготовляемых угощений. Тридцать две тысячи рублей — такова смета приема, и я дал себе обещание такие мероприятия в будущем минимизировать и оптимизировать. Столько жратвы и шампанского будет не нужно, если придумать приему специфику. Например, все нарядятся каторжанами и будут кушать хлеб с водою. Ладно, это уже откровенный перегиб.

Господин Мадсен на прием останется — будущему подданному Российской короны и управляющему собственным КБ и заводом будет полезно засветиться на глазах у уважаемых людей. Согласился на наше с Дагмарой предложение. А куда ему деваться? Его пулемет особо никому не интересен и так — «пустая трата патронов» же — а тут еще и крупная британская оружейная контора «Vickers Sons Company» вовсю практикует против Мадсена вне-рыночные методы конкуренции.

В дальнейших планах — «пошукать» по своим и выписать в гости Максима с его пулеметом. Ну а в архивах лежит визитка тех же «Викерсов».