Шрифт:
Вещи которые я умом понимаю, сердце отказывается понимать и принимать.
Что делать? Конечно же бежать со всех ног!
— Да… уже! — целую маму в щёчку, следом папу. Тан подошёл и встал рядом с моим отцом. Ждёт своей очереди? Не понимая как именно с ним попрощаться я решаю протянуть ему руку, которую он пожимает, затем тянет к себе и без стеснения целует меня в щёчку.
— Ты сегодня очень горячая… — шепчет на ухо так чтоб только я слышала.
От шока я онемела. Ладонь которую он так же продолжает сжимать — вспотела.
Отстраняется от меня и взглядом прожигает во мне дыру, с легкой улыбкой — издевкой на губах, в то время как я еле держусь на ногах.
— Мне пора… — еле выдавливаю из себя и он наконец отпускает мою руку.
— Будь аккуратно на дороге.
Киваю головой и на ватных ногах иду к машине, сажусь и понимаю что в зеркале вижу самую странную картину — мои мама, папа и Тан… провожают меня.
Я уезжаю из своего дома в котором с моими родителями остаётся Тан…
Тан
Это кажется таким невозможным…
***
В понедельник утром я сидела в своём кабинете, принимала пациентов. Почувствовала себя Золушкой… — прошли выходные и все вернулось на свои места.
Тан Казимиров оказался сном. Он в принципе всегда существовал в моей жизни пока часы не пробьют двенадцать. Всегда придёт время когда, придётся проснуться, попрощаться, забыть.
С появлением Тана в моей жизни, однозначно что-то поменялось.
Всего за пару дней все поменялось.
Во-первых, я круглосуточно думала о нем. Перед глазами все время стояло его лицо и накаченное тело. Я даже слышала его громкий смех, чувствовала его взгляд на себе. И это уже ненормально.
Во-вторых, я еле сдерживала себя чтоб не сорваться и не помчаться в село.
Я знаю что должна контролировать свои чувства и не допустить того чтоб мне повторно разбили сердце. Тот кто бросил однажды — может сделать это и во второй раз.
Это надо помнить и повторять как мантру… Второго раза я не выдержу.
Глава 11
Джия:
В течение недели я усердно старалась занимать себя работой, проводила время с Алией и даже к косметологу сходила. Одним словом сделала все чтобы не думать о нем. Все, что в моих силах!
Мы с моей подругой за эту неделю купили столько шмоток, сколько я за месяц обычно покупаю. Несколько раз сходили в кино. Ни минуту свободного времени не было чтобы я могла помечтать о нем.
Не совсем так… Правильней будет если я скажу что делала все чтобы не витать в облаках. Даже домой во вторник не поехала, хотя я спокойно могла это сделать. Решила во что бы то ни стало вытурить Казимирова из головы.
Получилось ли у меня? Мммм… не очень.
Но! Я хотя бы не помчалось к нему. Смогла держаться подальше от него. Я собой довольна.
Знаете какое это было мучение знать что он в моем доме живет, а я сижу тут?
Ужаааасно тяжелооо!
Я, честно говоря, не верила до конца что у меня это получится.
И вот сегодня пятница, я вся будораженная, вся предвкушении еду домой. Неделя мучительного воздержания сказалось на мне. Теперь у меня полное ощущение, что я могу себе позволить кусочек Казимирова за стойкость.
Выхожу из машины и смотрюсь в зеркало бокового вида. Провожу пальцами по распущенным волосам, спускаю очки на нос и шагаю в дом. На мне очередное мини платье бирюзового цвета и белый пиджак.
С приездом Тана я все больше отдаю предпочтение коротким платьем.
Это не хорошо. Кто-нибудь приведите меня в чувства.
Лейла встречает меня у порога, делает мне комплименты и забирает мою сумку. Я же оглядываюсь по сторонам в поисках Тана.
— Где все? — снимаю свой пиджак.
— Ваша мама недавно поднялась к себе, а ваш отец в саду.
— Хорошо… аааа Тан? Кажется его нет…
— Только сейчас понимаю что он мог и уехать… Блин, конечно мог. Запросто!
— Он тоже в саду.
Тут я облегченно выдыхаю. Он не уехал! А я уже почти расстроилась. Совсем чуть-чуть.
— Я пойду к ним тогда.
Иду к задней двери которая выходит в сад и оказавшись у выхода торможу. Моему взору открывается самая милая картина: Тан несёт мешок с углем, а папа шампура.
Мой папа любит поболтать и в данный момент он что-то рассказывает Тану, а тот внимательно слушает его. Это безумно мило.
Стою и тайком наблюдаю как они возятся с мангалом. Почему-то на душе становится так тепло от увиденного, что даже глаза намокли.