Шрифт:
«День разгорался добела…»
Как рождается песня
Из чего состоит посвящение женщине
Из Леона Фелипе
Музыка
Вечер
Сайленс
Анне К.
«Заставит слово плакать и молчать…»
Анне К.
Эквилибристика
День разгорался добела. Лучи сверкали, как бариты. Слова про дом, работу, про дела, Про то, что стало повседневным бытом, Умолкли в тишине. Я их сберечь Не в силах был. Теперь без смысла Моя звучит прямая речь, Мои текут куда-то мысли. И кто-то мне сказал спеша, Меня увлёк он ненароком, Что всё проходит, лишь душа Бессмертна, и живёт она без срока…
Значенье в форме выражает слово,И речь обыденна, проста.Она ещё к рожденью не готова,Пока ту песню не поют уста.Пусть в лунном отблеске ещё мерцает ночь,И Млечный Путь блистает самоцветом,Но сполохи рассвета гонят сновиденья прочь,И эта песня наши души наполняет светом.Её порхание подхватит мотылька,И оживёт она в весенних красках акварели…Была моею песня та, покаОкрест не разнеслась она весёлой трелью.Ну что ж, мой друг! Благословим мы новый деньВ сомнениях, в тревогах, в битвах…Там, за окном, уже вовсю цветёт сирень,Для нас звучать та песня будет как молитва.
Я, как анатом, в руки взял анализИ расчленил стихи на разные слова.Над строфами моя склонилась голова,На самом деле или показалось,Живые рифмы бились, как сердца,Я отпустил их птицами на волю.Остались ритмы лишь, как вакуоли,Стиха хранили память до конца.Не стану трогать ритмы я сейчас…«Осталось что? – подумал я в волнении, —Моей души осталось вдохновение,Когда я те стихи писал для Вас!»
Великим таинством та музыка была,Я в ней не видел смысла и значения —Каких-то звуков пре-увеличениеВ рассветах, разожжённых добела.Я думал, композитор и маэстроТу музыку берут из тишины.Когда прожекторы все сразу зажжены,Летит в партер она из уст оркестра.Но как-то раз, горели светлячки,По гулкой мостовой Арбата,Как молоточки, застучали каблучки,Их речь была не каждому понятна;И эхом им ответили дворыУгрюмым басом, звонким переливом,И не погасшие ещё огней шарыБлеснули перламутровым отливом.И ветер заблудившийся донёсДвиженья шум, как шум прибоя ранний,Закрыв лицо волной извилистых волосИ радостью несбывшихся желаний…И где-то там, от мира вдалеке,Где свет ещё мерцал и брезжил лунный,Скользил смычок в моей рукеИ пели жалобно натянутые струны.
Синь небес – распахнутым шатром.Вечер гаснет пламенным костром.Как желаний лёгкая рука,Свет звезды зовёт издалека.В этот миг, в вечерний этот час,Белый ангел осеняет нас.И сказал взволнованно, что вотВ мире музыки всего семь нот,По призванью если вы в душе маэстро,Замесите эти звуки, словно тесто,Радугой живут под небесами,И добавьте – знаете что сами…Вы коснитесь семи струн сначала,Чтобы в зале музыка звучала,Из себя исторгните все чувства…Только так рождается искусство.
Не говори… Я знаю наизусть… Что скажешь ты – я знаю всё заранее. Так сладок мёд полуоткрытых уст и лёгкое из уст твоих дыхание! Не говори… Пусть будет тайной мысль. Мне всё равно, что ты сказать хотела. С тобою рядом я люблю сидеть без дела, и в этом тоже есть какой-то смысл. Я полюбил давно не понимать — И потому мне дорого молчание. Свои слова напрасно ты не трать, Не говори — я знаю всё заранее.
Заставит слово плакать и молчать,Урок преподнесёт тебе суровый,Оставит след, как жгучую печать,Наденет цепи, закуёт в оковы.В игре способно слов игрой увлечь…Отдельные слова – лишь крохи,Но порождают пламенную речьИ символом становятся эпохи…Слова живут в знакомых голосах,Они предмет докучливой науки.И Ваше имя на моих устахСлетает, как таинственные звуки…
Странное слово, волшебное слово:Эквилибристика, старое – новое,Дух постижения – горечь утраты,Знаем сегодня, что было когда-то.Дух православных – голос стозвонный.Эквилибристика, мы – и законы,Русская удаль – и русская сила.Эквилибристика, я – и Россия.Заволновались весы равновесия,Там, где Россия, ищите – там весь я!