Через полчаса, наскучив ожиданием, государь подозвал купца.

– Что происходит? Где посёлки варваров?

– Их нет. Здесь ещё хорошая дорога, по которой часто ходят. Дальше будет хуже. А если начнётся бурелом, там вообще не пройти.

– А как же золотые копи? Кто их охраняет, откуда там берут рабочих?

– Не знаю, о великий! Но, в любом случае, это не здесь. Ончи никогда не приносили самородков. Золото добывают те народы, что живут западнее, в горах.

– Тогда какой иблис тащит нас на восток?

Правдиво ответить на этотвопрос можно было, лишь подставив шею под меч палача. А так оставалось надеяться, что новые события отвлекут рассеянную царственную мысль, заставив думать о чём-нибудь другом.

– Кажется, мы пришли, – доложил Саркон.

И впрямь, открылась небольшая поляна, на которой стояло единственное жилище: нечто вроде юрты, но крытое не кожами, а широкими пластами коры. Полог чума был откинут в сторону, пожитки вытащены наружу и раскиданы по земле. Тут же лежало тело убитой женщины. Было совершенно непонятно, молодая она или старая, красавицей была при жизни или уродиной.

– Что тут происходит? – поинтересовался Байон-хан.

Назначенный в передовой отряд телохранитель приблизился к паланкину, бросил на землю большое серебряное блюдо и монисто со множеством висюлек, тоже серебряных.

– Больше в этой хижине ничего ценного не было.

– Серебро работы наших мастеров, – пояснил Саркон. – Скорей всего, эти вещи куплены у меня в обмен на меха.

– Где жители?

– Здесь была только ведьма и трое её пащенков. Баба вздумала бросаться на солдат, которые собирали дань. При этом она непригоже орала. Никто не понял ни слова, но ясно, что это были проклятия, и мне пришлось её зарубить. А выкормыши бежали в лес. Я послал за ними пятерых солдат; они скоро должны вернуться.

– Ты действовал правильно, – рассудил хан. – Мы тобой довольны.

Гвардеец отсалютовал мечом, с которого ещё не была стёрта кровь, но слова верности и покорства произнести не успел. Что-то негромко прожужжало, словно пролетел майский жук, и воин упал. Из глазницы торчала густо оперённая охотничья стрела.

– А?.. Что?.. – закричал Байон-хан, стараясь укрыться за бумажной стенкой паланкина. – Кто посмел?

– Я думаю, это охотник, – Саркон всей кожей чувствовал прищур затаившегося в зарослях таёжника. – Смотрите, стрела охотничья.

– Кто ему позволил?

– Он мстит за убитую женщину и защищает детей. Думаю, что стражники, посланные в погоню, больше не вернутся.

При виде новой опасности, страх перед властью хана куда-то делся, Саркон говорил легко и свободно.

– Подать сюда этого бунтовщика! – не унимался хан. – Как он умудрился скрыться от нашего взора? Кто обучил его стрелять и дал лук?

– Он охотник и владеет луком с малых лет. В тайге он у себя дома. Ончи бьют бегущую куницу в глаз. Если вы собрались покорять таёжные племена, надо было брать не гвардию, годную лишь для парадов и не базарных надзирателей, а настоящих нукеров.

– Нукеры скоро будут здесь… – прошипел Байон-хан.
– - Думаю, они наведут среди ончей порядок. А мы, тем временем, отправимся на запад к золотым копям. Уж там-то никто не посмеет нападать на богоданного владыку. А это гнездо – сжечь!

– Я бы не советовал этого делать. Бунтовщик ещё здесь, и стрел у него много.

– Сже-ечь!.. – завизжал Байон-хан, не рискуя, тем не менее, не только выйти из паланкина, но и выглянуть в окошечко.

Стражники быстро запалили факел, и один с огнём в руках побежал к чуму. Басовито прогудела стрела, и воин с выбитым глазом кувыркнулся в траву. Откуда стреляли, так никто и не понял.

– Что стоите, болваны? – голос хана было не узнать. – Несите нас обратно к реке. А бунтовщика изловить, обезглавить, и его гнездо – сжечь!

Носильщики подхватили паланкин и побежали назад по тропе. Хан сидел, вжавшись в угол, и не пробовал проследить, как исполняется его приказ, и вообще, пытался ли кто приказ исполнить.

Саркон бежал вместе со стражниками, втайне хваля себя, что предусмотрительно велел своим слугам переправляться обратно на правый берег и увозить непроданные товары. Ясно, как день, в этот год торговли не будет, унести бы целой голову.

Беглецы разбили лагерь поближе к реке и угнанным лодкам, подальше от зарослей. Утвердившись в шатре и малость успокоившись, Байон-хан призвал Саркона.

– Где, ты говоришь, варвары держат золотые копи?

– Не знаю, светозарный. Отсюда на закат будет хребет Саарал-Тау. Местность эта обширна и труднопроходима. Говорят, именно там, в горах много золота, но как его найти и взять?

– Раз его копают, то оно уже найдено. Достаточно обнаружить тех, кто занимается этим промыслом, а дальше они будут работать на нас.