Нет, ерунда. Просто признательна и все. Ничего лишнего.

– Сэм, – решаю поблагодарить лично. – Спасибо. Не знаю, что бы делала без тебя.

– Смеешься? Что бы я без тебя делал, Ир. Ты мой незаменимый работник.

– Шкуродёр ты, Сэм.

Болтаем о разном. В основном разговор около работы вертится. Усталый голос Семенова умиротворяюще льется в уши. Он спрашивает о Варе, о том, как устроились, все ли понравилось. Прекрасный он друг, просто замечательный.

– Я предупредил в филиале. Не переживай. Послезавтра будет видеоконференция.

– Я готова.

– Отлично. Ир… Вопрос личного характера имеется.

– Да.

– Можно я приеду к вам при первой возможности? Задолбался, – понуро вздыхает. – Не стесню?

– Я… М-м-м... Это же твой дом. Зачем спрашиваешь? Конечно приезжай. Мы тебе мешать не будем?

Тягучая пауза трещит в тишине.

– А если я больше всего на свете хочу, чтобы вы мне мешали, Ир?

Вопрос на миллион.

Он не оставляет попыток, да? Сердце совершает кувырок. Впервые за время, которое знаю Сэма, начинает раздирать смущение и чуть шевельнувшееся сомнение. Что за черт творится в душе?

Ира, сядь и подумай, что ты хочешь? Кого тебе нужно, м?

Я точно для себя определяю, что с Андреем мы отдаляемся каждый день все больше, несмотря на его попытки сблизиться и вернуть меня назад. Когда он рядом, я вроде поддаюсь и снова хочу все наладить. Ему, конечно, не признаюсь, но в душе знаю же. А вот когда Ковалёв далеко, то вновь вылезает обида и крушит кованной булавой все подряд. Забивает безжалостно в землю ростки надежды.

Пусть Андрей не спал с ней. Но попытка была. Значит, если бы не досадный случай с включенным телефоном, то все случилось бы. И за ненавистное «БЫ» я не готова простить его окончательно. Это пожирает меня адским пламенем, уничтожает и размахивает в пыль. При всей холодности и порой неуместной рациональности, хочу банальной женской мести.

– Сэм, ты волен приехать в свой дом, когда захочешь.

– Я услышал, Ирин. До встречи.

– Пока.

– Ир! Не клади трубку. Я хотел сказать… – сердце ухает вниз – хотел… короче, ладно. При встрече.

И трубка взрывается короткими гудками. Странно, но немного предсказуемо.

Сдавливаю аппарат в ладони и привожу в норму сбившееся дыхание. Нужно, что-то решать с Семеновым, иначе попытки не прекратятся. Я его знаю.

Андрею следует написать, сообщить что доехали. Он отец и имеет право знать.

Бульк… Незнакомый абонент.

Открываю сообщение. Через мгновение трубка скользит из рук и ныряет в бассейн. Завороженно опустошенно смотрю, как аппарат погружается на дно. Смеюсь сквозь истерику. Вот так моя жизнь, не успев наладится, тонет и захлебывается.

Вот и все. Все. Финита ля комедия, господа.

Фото в телефоне отпечатывается в памяти, как будто его там выдавили. Мерзкая тварь Катя Виноградова сидит на коленях у Андрея и зачарованно заглядывает в глаза. И ее пальчик на небритом подбородке. Ковалев тоже на неё смотрит.

Мерзкий красивый мужик смотрит на девку чуть насмешливо. Будто свежее мясо на подносе разглядывает, пытаясь угадать степень прожарки. Гадский эксперт Андрей Ковалёв. Сволочь и брехливый подонок, сменивший спокойную семейную жизнь на подковерные интриги.

Не то, чтобы я надеялась на то, что исправится. Не знаю, что хотела. Не знаю!

Да провались он, кобель. Слез нет, просто гулко и громко колотится сердце. Прижимаю руку к груди, сдерживая бешеный стук, словно удержать хочу мышцу на месте, а она не слушается и все же выскакивает.

Глава 24

– Андрей, тебе документы на развод пришли, – бросает пачку на стол Гарин.

Раздраженно отбрасываю стопку дальше и продолжаю работать. На хер их. Не буду подписывать ничего.

– Не в настроении?

– Типа того.

Не отрываясь от монитора, проверяю базу. К оглушительному раздраю примешивается плюсом виснущая прога. Пойти что ли айтишников натянуть? Сколько можно жрать кофе литрами и курить. Можно наладить все раз и навсегда или нет.

– Не насилуй комп, – искренне советует Гарин. – Проблема на сервере.

Не одно так другое. Молча отодвигаю кресло и выхожу на балкон. Жадно затягиваясь, слепо изучаю снующих людей. Тяжко. Невыносимо.

Уехала Ира. И все бы ничего, если бы не услуги мажора. Все предоставил по вышке тварь. Как благородный взамен ничего не просит. Но я-то знаю, что желает на самом деле. Просто так ничего не бывает.

– Андрю-ю-ш!

Фу, ска…

Ублюдская интонация и коверканье имени. В дверях стоит улыбающаяся Виноградова. Сок-девка, если бы такой дурой не была. А так все на месте. Жопка ладненькая, ноги от ушей. И на мордаху очень даже. Может зря я тогда не стал? Все равно жизнь в дерьме. Кроме денег ничего не прибыло, остальное пропало. Живу как бездуховный мудак, обезвоженный пресыщенной жизнью.