— Подонки, — закрываю глаза, — какие же вы все подонки.

— Да ладно тебе, — Артур сплевывает на мраморный пол, — не стошнило бы тебя, могла бы кончить. Я бы тебе подрочил, если бы себя хорошо вела. И сам бы на тебя подрочил. А так только весь кайф испортила. Думаешь приятно было тебя отмывать?

— Зачем? — шепчу, не сдерживая слез, которые просто стекают по щекам к подбородку. — Зачем, Артур? За что? Что я тебе сделала?

— Ты серьезно? — он смотрит на меня с изумлением. — Считаешь, не за что? Я запал на тебя, предложил встречаться. Я в тебя влюбился, Ангелина. А ты этого уебка предпочла, который меня из своей жизни выкинул из-за бабы. И ты думала, я это просто так оставлю?

Хватаю его телефон, бросаю о мраморный пол. Мой летит следом.

— Тварь! Какая же ты тварь!

Артур хватает меня за запястья, толкает на диван.

— Заткнись, а то правда выебу. И никакая полиция не поможет.

— Отпусти, — вырываюсь, отбиваюсь ногами, — не трогай меня, сволочь! Меня тошнит...

Видимо в моем голосе что-то его останавливает. Артур резко меня отпускает, а я лечу в прилегающую ванную комнату, и меня выворачивает желчью над умывальником.

— В полицию идти не советую, — говорит прислонившийся к косяку двери Артур, пока я хлюпаю в лицо холодной водой. — Наркоты в крови у тебя не найдут, а снотворного ты сама могла обпиться. Так что тут без шансов. А то, что я сиськи твои полизал, так это никто не докажет.

Меня колотит. Обхватываю руками плечи и прохожу мимо, стараясь его не задеть. Но Артур загораживает дорогу.

— А теперь успокойся и послушай. Не лезь к Демьяну. Это не я все придумал, это Анна Александровна. Я просто согласился ей подыграть. Но она обошлась бы и без меня. Ты ей как кость в горле, ей невестка нищенка не нужна. Уясни себе. Ты ничего против нее не сделаешь, а попрешь, будет только хуже.

Ничего не отвечаю, иду вперед, и Артур все-таки отходит. Но на полдороги окликает.

— Кстати, Ангелина. Серега спрашивал, ты случайно не беременная?

Упрямо молчу, беру сумку, подхожу к двери.

— Если беременная, тебе пиздец, — несется вслед. — Вишневская тебя со свету сживет. Мой тебе совет, если что, лучше сделай аборт. Тихо, чтобы никто и не знал.

Ангелина

— Доченька, — мама тихо зовет меня, думая, что я сплю.

Бедная. Она больше, чем я переживает.

Мне вот все равно. Реально, глубоко наплевать, что со мной будет. А главное, с ним...

— Давай я тебе бульончика свежего сварю, хочешь? Или творожка со сметанкой смешаю. Я на рынке сегодня купила, свежайшие! Будешь?

— Не хочу, — отворачиваюсь к стенке

— Так нельзя, Ангелина, — в тоне мамы сквозят трагичные нотки, — ты теперь не одна. Ты должна думать не только о себе!

— Мам, перестань, — накрываю голову подушкой, — ничего не будет.

— Что значит не будет? — мама пугается и садится рядом на кровать. — нельзя так говорить, Ангелина, нельзя! Это ребенок!

— Нет там никакого ребенка, — глухо бормочу в подушку и испытываю дикое, отчаянное желание, чтобы так и было. Чтобы никакого ребенка во мне не было.

— Нельзя так говорить, доченька, — горестно шепчет мама, — он уже есть. Он или она.

— Мне не нужен ребенок от Демьяна — поворачиваю к маме заплаканное лицо. — Я завтра иду на аборт.

Незнакомый мне врач Сергей из ночного клуба оказался прав, я беременна. Но это ненадолго. Артур дал правильный и разумный совет — сделать аборт. И я записалась в частную клинику на процедуру прерывания беременности.

Срок небольшой, аборт будет медикаментозный. И нас с Демьяном больше ничего не будет связывать.

— Доченька, — мама осторожно трогает меня за плечо, — не пори горячку. Ты же потом себе не простишь! Давай ты никуда завтра не пойдешь, а?

Разворачиваюсь и приподнимаюсь на локте.

— Зачем, мама? Мне не нужен этот ребенок. От него. Ты что, не понимаешь? Он поверил. Он поверил всем, всем кроме меня. Анне, Артуру. Друзьям. И что будет, если узнает Анна? Как думаешь?

— Не узнает, — вдруг спокойно говорит мама и убирает с моего лица нависшую прядь, — никто ничего не узнает.

— Я тебя не понимаю, — недоуменно щурюсь, мне мешает свет, льющийся из коридора.

— Я говорила с Гришей, — мама доверительно шепчет, придвинувшись ближе. — Он согласен забрать ребенка.

— Забрать? — непонимающе переспрашиваю. — Зачем?

— Ангелинка... Тут такое дело... — мама прячет глаза. — У меня есть ты, а у Гриши детей нет. И вот мы подумали... Точнее, он попросил... То есть, я согласилась... У нас с ним будет малыш!

Последнюю фразу она выпаливает, словно боится моей реакции. И мне снова становится ее жаль.