— Прости, Яська. Я тут практикую турецкий…

— Со мной это бесполезно.

Останавливаюсь. Выгибаю бровь, глядя на дебила, занявшего всю зебру.

Совсем тупой, что ли? Не в курсе, что тормозить надо ПЕРЕД ней?

Люди, тихо возмущаясь, огибают тачку оленя.

— Хм.

Мари что-то щебечет в динамик, а я тем временем направляюсь прямо к иномарке, но вовсе не для того, чтобы обойти её, как делают это все прохожие.

— Бортич, ты вообще меня слушаешь?

— Ага. Ща, минутку.

Решительно шагаю прямо тупо по капоту охеревшего долбодятла.

Водила опускает стекло и выливает на меня убойную порцию мата.

Спрыгиваю на землю. В ответ, не оборачиваясь, демонстрирую ему средний палец.

— Ты совсем попутала, сука?

— Э, а ну залез обратно!

Слышу, как его затыкают мужики, проходящие мимо, и, довольная своей выходкой, иду себе дальше.

— Ясь, ты здесь?

— Да туточки я туточки. По улице иду прост. Шумно.

— Как ты там? Всё хорошо? Работу нашла? Не бомжуешь?

— Нет. Я в поряде. Машины мою. Живу с тремя молодыми мужиками.

— А ну с этого места поподробнее.

Удивлена, судя по интонации. Но её можно понять.

— Да чё… Если вкратце, украла у одного из них портмоне на заправке. Они меня нашли месяц спустя по симке. Так и «познакомились».

О деталях, как всегда умалчиваю. Зачем ей нервничать?

— А живёшь ты с ними с какого перепугу, Ясь?

— Паровозу стало меня жалко. Любезно подсуетил угол и подкинул работёнку.

— Взамен на что?

— На ничто.

— Добрый самаритянин с таким-то погонялом? — недоверчиво уточняет.

— Ага, прикинь?

— Ой не знаю, Ясь. Ты давай там поаккуратней. Мужики никогда ничего не делают просто так.

— Илье ничего от меня не надо.

— Этот Илья слепой или строит из себя долбаного рыцаря?

— Ни то, ни другое.

— А что тогда?

— Он намертво влюблён в рыжую бестию, не так давно жёстко поколотившую меня на почве ревности.

— Хоспаде… Сериалище настоящее.

— И вообще, мне его друг нравится, — вылетает изо рта прежде, чем успеваю подумать.

— Тааак. Интересненько… Что за перец? Как зовут? Сколько лет? Чем занимается? — сразу обстреливает меня вопросами.

— Кириллу тридцать. Он…

Бандит? Член ОПГ?

Как бы объяснить Мари, чем парни занимаются?

— Программист, — выпаливаю первое, что приходит на ум.

— Компьютерный задрот? Поди зануда тот ещё.

— Ну… Есть немного.

— Чем привлёк? Хорош собой? Опиши.

— Высокий, жилистый, спортивного телосложения. Скуластый. Нос с горбинкой. Глаза с прищуром. Тёмненький. Короткая стрижка, щетина. Небольшой шрам на левой щеке. Тяжёлый, хмурый взгляд.

Мысленно вижу его перед собой.

— Бруталити.

— Ещё какой…

— Пришли фотку беспалевно. А чё вздыхаешь так тяжко? До сих пор не уложила его на лопатки?

— Такого уложишь…

— А почему нет? Ты же красотка. Юная, сексуальная, горячая, безбашенная.

— Ему плевать на всё это, Марин. Может, я тупо не в его вкусе?

— Пффф! Да не верю! На тебя у любого встанет. Сколько ему? Тридцать? До импотента далеко. Мой турок вон в сорок семь ещё зажигает. Что с твоим-то не так?

— Я его раздражаю. Кирилл жутко бесится всякий раз, когда мы пересекаемся в квартире. Он постоянно меня затыкает, называет соплёй или малявкой. На контакт не идёт. Намеренно игнорит или жёстко опускает при друзьях. С моим мнением не считается. Не воспринимает всерьёз, понимаешь? — подытоживаю с досадой в голосе.

— Спокойно, Ясь. Равнодушием тут и не пахнет, — заключает тоном семейного психолога.

— Это у него я портмоне украла.

— Ооо…

— Его подарила ему бывшая жена. Он был ужасно зол, когда нашёл меня.

— Надеюсь, ты его вернула?

— Я сдала этот кошелёк на барахолку, когда было нечего жрать. Если б знала, что это подарок, так не поступила бы.

В который раз сожалею о том, что не подумала.

— Пипец ситуация… Но ничё, не расстраивайся.

— Чё делать, Марин?

— Извинялась?

— Да.

— Уже гуд.

— Он меня не простил стопудово.