Так и были втроем до пятого класса. Затем загадочные перемены начали расплываться в моей жизни, словно облака, несущие за собой то ли скрывшееся солнце, то ли дождь, готовый овладеть городом целиком. Точные детали того, что произошло, исчезли из моей памяти, как тени во мраке. Так или иначе, эти события стали отправной точкой для глубоких изменений.

Писательский талант, который когда-то проявлялся в тетрадях, словно высох, как вода в пустынной реке. Я не протягивал больше руку к новой тетради, не вдыхал запах свежих страниц, не смел вступать в новые миры, и каждый раз, когда во мне зарождалась новая идея, пытался заглушить ее. Писательство, которое когда-то было моей страстью, осталось в прошлом. В это время я начал рисовать, но даже здесь тени Марка скользили рядом. Его советы, даже если исходили из лучших намерений, заставили меня отказаться от искусства вовсе.

Восьмой класс принес с собой дистанцию в нашей дружбе. Общение с Марком сократилось до минимума, и наши разговоры ограничивались школьными коридорами. Я начал общаться с Владом. Он с первого класса учился в нашей школе, а я не замечал его, но когда мы стали общаться ближе, то он предложил мне пойти в прогулочный летний лагерь и я согласился. Там я встретил новый людей, в том числе Аркашу и Свету. Аркаша, парень с черными, как уголь волосами и суицидальными наклонностями, привлек мое внимание.

Тот Дима, то бишь я, который был раньше совершил первый опасный шаг в мире темных мыслей, вдохновленный грустной книгой. Он решил, что в его жизни все плохо, поэтому сделал попытку самоубийства, неудачную. Он лежал, незамеченный, на полу два часа, пока жизнь продолжала свой бег вокруг, но все лишь обратили внимание на опоздание в летний лагерь, а его решение принималось несколькими часами до. Тени прошлого начали окутывать этих двоих. Аркаша и Дима ходили вместе по заброшенным зданиям, а их смех разносился по мрачным коридорам, под поверхностью веселья таяло что-то темное и тяжелое. Они называли себя дураками, считая одновременно себя «особенными», но между ними пылало тяжелое бремя.

Я отказался от дружбы с таким человеком и нашел общество в лице Светы. С девочкой чье общение не заканчивалось на одном человеке. Не скажу, что ее чувства были кратковременными или непостоянными, но она любила людей и их общество, поэтому ее знал весь город. Дружба Светы имела свою цену. В то время она встречалась с мальчиком, а прошлый Дима нашел себе девушку, не осознавая тогда, что такое настоящие чувства. Для него «встречаться» означало гулять, держаться за руки, и он был не против этого нового опыта.

Четверка проводила время вместе. Тогдашние проблемы были несущественны для него, а порезы, напоминающие о темном прошлом начали исчезать в светлых днях. Вскоре его девушка погрузилась в те же сомнительные занятия, которыми когда-то занимался он, осознавая неправильность ситуации он закончил отношения, тем самым ранив и себя, и ее. За общением закончились прогулки вчетвером тоже, а Светка исчезла из его жизни, нашла новых друзей.

Отношения с Марком стали напряженными, нить дружбы тонула в мрачных водах, то отталкивая, то затягивая на дно. Скоро она оборвется и тогда придется выбирать наиболее подходящий для себя вариант, а их история дружбы придет к концу. Они больше не будут вместе на школьном поле слушать музыку, подпевать любимые песни и обсуждать все, что попадется под руку. Марк – собственник. Дима – объект. Они оба осознают, что больше не могут быть друзьями, но продолжают общаться и шутить. В этот момент Светка вновь врывается в жизнь того Димы, возрождая забытые воспоминания и пробуждая новые чувства.

Именно эта девушка открыла для меня новую главу в исследовании города, о которой я раньше даже не задумывался. Все предыдущие блуждания с Марком ограничивались моим или его домом, не охватывая более широкие территории города. Со Светкой же мы пробрались через каждый его уголок, включая ту часть, которую я решил назвать Л. Почему Л.? Сам не знаю, так решила моя фантазия.

Этот район в основном состоял из частных домов, а лишь на окраине, у самого леса, можно было увидеть несколько трехэтажных зданий, но те дома уже назывались частью С., так как там располагался силикатный завод. По историческим справкам данные дома предназначались для работников завода, но уже в то время там жили не только они. Основная масса людских активностей располагалась неподалеку – детский сад, школа, банк, почта и магазины. Когда в части Л. Были только частные дома и пару магазинов с продуктами, да и внешне она походила на деревню. Наши встречи со Светкой начинались в одиннадцать часов, и мы прокладывали путь через город, затем шли в сторону неизведанного. Брели по рельсам минут пятнадцать, наслаждаясь полями по правую сторону, затем выходили к старому кладбищу и продолжали путь вдоль него, по тропе, ведущей прямо к частному сектору. Женя, подруга Светы, жила всего в пяти минутах ходьбы от старого кладбища. Они были давними знакомыми, которые учились в одной школе и жили почти по соседству, пока Света не переехала. Женя – девушка среднего телосложения, чуть выше меня и моей подруги, со светловолосой головой и голубыми глазами. Она была самым светлым человеком в моей жизни, всегда готовая поддержать и прийти на помощь в трудную минуту.

Тогда, будучи подростком с проблемами в общении, я начал писать ей каждый день. В процессе наших диалогов я узнал, что у Жени есть лучший друг, точнее, подруга – Алиса. Это было первое, но далеко не последнее упоминание об этой девушке, которую я еще не встречал. Алиса стала моим врагом еще до нашей встречи. Она мне не нравилась.

ЧАСТЬ 1. И ТОК ПРОНЗИЛ МОЕ СЕРДЦЕ.

Две тысячи девятнадцатый год. Завершается весна, и последние следы снега давно исчезли под ласковыми лучами солнца. Птицы, окутанные весенним вдохновением, напевают свои колыбельные, создавая атмосферу полного обновления.

Никогда не знаешь к чему может привести сегодняшний день. Мой явно обещает стать особенным, словно пропитанный загадочными возможностями и воспоминаниями, которые останутся со мной до конца дней. Наверное, не все детали запомнятся мне ясно – количество народа в толпе, точные моменты встреч и хронология событий. Может быть, вся история – плод моего воображения, но, как говорят, правда часто бывает обманчивой. Решайте сами, верите ли вы мне или считаете меня фантазером.

Естественно я не помню каждый день из тысячи четыреста семидесяти проведенных. Некоторые из них остаются искорками, порождающие радость и вдохновение, тогда как другие могут быть темными пятнами на холсте. Ведь бывали дни, когда учеба поглощала меня полностью, и я погружался в мир знаний, а иногда я предпочитал прогулки, ощущая свежий ветер перемен.