Паша пишет, что ждет меня внизу. Спускаюсь. Беру пальто, одеваюсь. Выходим в весеннюю Москву. Начинаем петлять среди зданий и набережных, поднимаемся на мосты и спускаемся в романтические сады при отелях. Гуляем максимально быстро. Адреналин бьет меня изнутри по всем нервным клеткам. Я говорю-говорю-говорю – потоком. Выливаю свои эмоции от турнира, про Марка, про наши с Пашей планы, про все невероятное, но уже происходящее в моей жизни. Вижу, что он начинает захлебываться от моего монолога и экспрессии. Выдыхаю, благодарю, что мы прошлись – я, действительно, отрегулировалась и настроена на вечернее отделение. Не знаю, что это, как оно будет проходить – но я в порядке.

Возвращаемся на место турнира. Иду переодеваться. Подхожу к стилистам – прошу поправить мейк. Пишу Паше, что нам нужно сфотографироваться у стенда с логотипами на память. Он выходит минут через пять. Просим какую-то интересную даму нас запечатлеть, встаем статично, как для награждения. Она искренне возмущается, что эта позировка никуда не годится, говорит Паше, что уже более сорока лет в танцах и что нам для памятного фото нужно сделать оверсвей. Паша выводит меня в эту позицию. Дама проявляет горячее участие, подбегает, поправляет мне стопу, локти. Мы принимаем это странное положение – когда я наполовину в паре и в то же время вся стремлюсь из нее. Наша пожилая фея-крестная делает несколько фото, просит не благодарить. Я про себя с гордостью отмечаю, что такие маститые танцоры к нам не равнодушны.

Начинается вечернее отделение. Официанты разносят закуски, разливают просекко. Я пью только воду – нам еще два кубка танцевать.

Ведущий объявляет общий выход всех пар. Мы выстраиваемся вдоль длинной стороны паркета. Идет представление судей. Паша стоит у меня за спиной, комментирует, кто из них чем отличился. Выходит Станислав Попов. Говорит приветственное слово. Объявляет минуту молчания, посвященную погибшим в Крокусе. Мы стоим, сверкающие, живые, заряженные на Танец. Стоим молча, у многих слезы. Попов делает объявление, что турнир Pro-Am, который должен был состояться завтра в Крокус Экспо, переносится, как и соревнования спортсменов, на лето.

От организаторов и судей идут еще поздравления, приветствия, пожелания хорошего паркета. Я ощущаю, что происходит не просто выезд в Москву и танцы, а что-то большое, важное. Что я становлюсь причастна к какому-то движению, сообществу. Укрепляюсь в мысли, что своим присутствием обязательно внесу вклад в его развитие. Я ж не могу иначе.

Идем с Пашей к нашему столику. Девицы мои уже пригубили по бокалу просекко, щечки румяные, глаза горят. Лена спрашивает меня про судей и организаторов – я киваю на моего партнера, так как никого не знаю пока, кроме Аси и Андрея.

Вижу, что Паша бурно переписывается с Мариной. Случайно замечаю, что она выслала ему фото своих коленок, явно из постели. Так, это уже что-то запредельное. У меня поднимается волна искреннего возмущения. Что за тяжелая артиллерия в ход пошла?! Мы живем в разных номерах, цель наша – Танец. Если отмотать назад и вспомнить все занятия, то я при встрече никогда его не целую, не обнимаю, как другие девицы. Мне захотелось немедленно потребовать у Паши, чтобы он Марине все объяснил, и чтобы она оставила свои нелепые подозрения. И не пыталась такими провокативными фото напомнить ему о себе во время нашего турнира. Тут же всплыли утренние рассказы Тани о непростой их поездке в прошлом году. Мне стало очень тревожно, что это – мой первый и последний выездной турнир.

Объявили наш выход. Кубковый медленный вальс. Кажется, Паша, в пылу своей переписки с Мариной, даже не заметил, как у меня просело настроение. Я танцую просто на мышечной памяти, мыслями – совсем далеко. Тревожная тень окутала мои планы, связанные с Танцем.

Возвращаемся к нашему столику. Лена и Наташа в восторге от всего, пересылают мне видео нашего вальса. Я с горечью отмечаю, как не совпадают внутренние проживания и картинка момента.

Паша уходит, приносит дипломы за синглы и мульти. У нас отличные оценки. Я беру бокал, лучезарно улыбаюсь, говорю тост за моего наставника. Девушки мои поддерживают. Делаю глоток, стараюсь вернуть себе заряд и настрой. Нам предстоят еще пять танцев чемпионшип. Пузырьки просекко щекочут, музыка горячей латины бодрит. Отбрось все свои печали, детка. Этого момента больше не повторится – так почувствуй его сполна! Ты подумаешь об этом завтра и решишь, что происходило на самом деле. А сейчас – радуйся празднику Танца – ты так долго к этому шла. Столько лет, людей, событий, километров должны были случиться, чтобы наступило твое сегодня.

Выдыхаю, с благодарностью обвожу зал взглядом. Мы все тут создаем чудо, насколько оно возможно в неспокойном нашем мире.

Наш выход на чемпионшип. Мы замиксованы с латиной. Танцы идут по-очереди, успеваем выровнять дыхание. Я стараюсь отдать все эмоции, что есть. Порой бегу впереди музыки. Где-то ошибаюсь в вариации, но мы продолжаем танцевать. Я не ощущаю от партнера раздражения, что забыла шаги. Эти последние танцы – какой-то сплошной поток чувств и образов. Мелодия остается в голове редкими вспышками. Спазм в диафрагме от адреналина и восторга. Кажется, я не дышу все полторы минуты, пока играет музыка.

Мы возвращаемся за столик. Девицы мои раскраснелись от эмоций и просекко. Что ж, теперь и мне можно добавить в бокал пузырьков и наконец-то расслабиться. Все-таки у меня – заслуженные Московские каникулы. Перед ними было три месяца потогонных тренировок, не прекращающейся работы и масса ситуаций с наставником, из которых приходилось выруливать.

Начинаются шоу-номера.

Конечно, впечатляет номер Кристины – она воплотила в танце с партнером историю Анны Карениной. Вот человек заморочился – снять фильм в костюмах и интерьерах, поставить шоу, отражающее ключевые события. Я смотрела и думала, сколько возможностей еще таит в себе Танец!