Великий Охотник… Даже старшие братья бояться таких. Даже… Да все, мать его, бояться их!

Максимус попал. То, что он принял за слабость, было лишь игрой. С ним играли, а он повелся на это. Охотник сидел рядом с ребенком, и криво улыбался. На нем не было оружия или колючей брони, сотканной из душ чудовищ. Не было и артефактов. Он был уверен в себе настолько, что ему не нужны все эти игрушки.

И тогда Максимус принял последний свой вариант, который ему оставался. Но если не выйдет, то всё… Прощайте тела, и здравствуй, плен!

— Эм… — вдруг сказал проснувшийся близнец. — Дядя Саша… Тут такое дело. Мое сознание захотело поговорить с вами. Я не знаю, что это… — замялся сонный ребенок. — Но оно предлагает вам пройти ко мне в голову, чтобы обсудить условия сдачи.

— Сдачи? — хмыкнул Охотник, отчего эфирный план мерности пошел в разнос от количества распространившейся энергии.

Максимусу до усрачки стало страшно, хотя он умирал уже не одну сотню раз.

— Его сдачи… — вдруг сказал еще раз ребенок. — Он хочет обговорить условия, при которых…

— При которых я не убью его? — хмыкнул Охотник. — Интересно будет послушать.

Максимус хотел закричать, но нельзя было этого делать. Он ведь подключен сейчас к разуму детей, а это чревато тем, что они получат повреждения, которые уже не восстановить. Судя по всему, детишки важны для Охотника, а потому так делать не стоит. Вместо крика он стал судорожно придумывать, чем ещё может заинтересовать Охотника, чтобы не умереть прямо сейчас.

— Хм… — сказал ребенок. — Странно, мой внутренний голос не такой, как обычно.

— А какой? — улыбнулся Александр. — Напуганный?

— Да… — закивал головой ребенок. — Он говорит даже тогда, когда я этого не хочу.

— Это нормально, — погладил мужчина ребенка по голове. — Скоро он перестанет говорить.

Все… Хана… Максимус сознал, что практически нет выхода из этой ситуации.

Когда он уже думал, чтобы принять свой последний бой, то к нему вдруг пришла еще одна идея, но шанс был слишком крошечным. Ведь все его собратья давно усвоили, что Охотники бессердечные, и не знают такого понятия, как жалость. Однако, почему-то подумал, что вдруг эти дети все же имеют большую ценность, чем он даже может представить.

— Контракт! Триста лет он будет помогать, а потом уйдет. Сдача… Полная! — стал быстро шептать ребенок, и на его лбу выступила испарина. — Он просит… Просит… пощады…

В комнате воцарилась гробовая тишина, которую нарушил Охотник.

— Пощады, говоришь?.. Ну, что же… Пожалуй, мы можем поговорить, — новая усмешка на лице Охотника. — К тебе или ко мне? Максимус…

Он знает мое имя! Ооо… Насколько же он силен…

* * *

— Саш? — подошла ко мне обеспокоенная Анна. — У тебя всё хорошо?

— У меня? Замепфательно… — с набитым ртом ответил ей, и продолжил закидывать туда блины.

Блин, я уже не помню, когда такое было. Я, наверное, даже не жевал, а просто закидывал в рот еду, поглощая её, как Затупок.

Впрочем, это плохое сравнение. Затупок Пупсикович тоже сейчас находился на кухне, и жевал крайне медленно и аккуратно, даже не чавкая. А причина в том, что рядом находилась Анна. Ведь прежде она несколько раз пыталась научить его манерам, но Затупок был необучаем. Моя Анна от этого сильно расстроилась, но не через его тупость, а посчитав, что это она плохой учитель. Жена тогда была беременна, и часто плакала по пустякам. Говорила, что раз она даже Пупсика не может научить элементарным вещам, то какой же тогда будет мамой? После этого Пупсик в её присутствии мгновенно менялся и ел, как какой-нибудь благородный лорд.

Анна, кстати, замечательная мать. Несмотря на всю прислугу и личного телохранителя Иннокентия, она каждый день проводит по несколько часов с Антохой. И это при том, что она ещё успевает делать свою работу.

— У тебя такое лицо, словно ты только что сражался, — улыбнулась Анна. — Тяжело пришлось с детками?

— С детками? — хмыкнул я. — С ними легко… А вот с тем, кто живет в них, не очень. Впрочем, я уже все решил, и сегодня поведаю тебе и Кате интересную историю.

— Ой… А кто в них живет? — тут же всполошилась Аннушка.

— Вечером, дорогая! А пока мне нужно дожевать, и… раздать несколько указаний.

Анна чмокнула меня в щеку и убежала, а я продолжил жевать блины, при этом размышляя о своем.

Как я и предполагал, Контролёр вышел на связь, и когда мне стало понятно, какой он силы, то нехило так удивился. Справиться с ним сейчас, наверное, я мог, но вот детей спасти — нет. У меня не было своих прежних сил, чтобы создать барьер, поглощающий души, и ограничивающий эфирных тварей. А потому я врубил свое актерское мастерство, и старался при этом всё не испортить. Удивительно, но это сработало. Контролёр был очень сильным и умным, несмотря на то, что молодой. Однако, у него есть имя, а это уже делает из него проблему, ради которой стоит вызвать на помощь половину Ордена.