Он стоит передо мной. Глава Серого Города и всех карантинных зон. Мой брат. И я ощущаю его темный взгляд физически. Как и тогда, на далеком острове, где власть моего родственника была безграничной.

Он тот же. Тяжелый и страшный. Взгляд древнего существа. Но как? Как он вернулся сюда? И как это возможно?

Разве я мог подумать, что снова его встречу? Врата адской Изнанки захлопнулись, оставив верховного и его тринадцать братьев на своей стороне. Я установил личный шифр из рун перед адским входом, секрет которых никто не знал, поставил руну Ису, которую невозможно обойти. Он не мог выйти. Не мог. Что же произошло?

– Думаю, ты удивлен, – заметил Валентин, выдержав паузу, во время которой он дал мне достаточно времени, чтобы оценить ситуацию. – Я тебя понимаю. Но это ведь временное состояние, правда?

Глядя на безупречный образ своего родственника, я чувствовал, как холод, покрывает мое тело, а вместе с телом и душу. Ощущение темноты, исходящей от одного его взгляда, было похоже на прыжок в страшное прошлое. Я бежал от этого прошлого, но оно ко мне вернулось.

– Как ты сюда попал? – пораженно спросил я. – Ты оставил моего брата несколько лет назад.

– Не разделяй меня с твоим братом, – сказал Валентин. – Разве ты не видишь, что мы одно?

– Он долго лечился после тебя. Я его навещал, видел, в каком состоянии он находился, но он был свободным.

Валентин вынул из кармана пиджака мятную конфету, я приносил ему такие в больницу во время реабилитации, и, покрутив ее в пальцах, задумчиво улыбнулся:

– Я обещал тебе вернуться к жизни. Помнишь? А обещания нужно выполнять.

Невозможно… Пусть это будет сном. Пусть будет сном… Потому что происходит что-то страшное. Древний снова завладел моим братом, и сейчас стоит передо мной. Да, я помню наш разговор в лечебнице, в тот день я принес кулек его любимых мятных конфет. Валентин стал только приходить в себя и на мою просьбу – начать жизнь сначала – ответил обещанием. Он тогда протянул руку и сжал мое плечо, как делал обычно, имея в себе Самаэля. Но в тот момент он был моим братом, обычным человеком, свободным от тьмы. Я точно это знал. Чувствовал.

– Как ты снова сюда попал? Что ты задумал? – Мои вопросы были бессмысленными, потому что все уже произошло. Прошлое вернулось и сейчас стоит передо мной. Я не мог подумать, что за всей этой нелепой и чудовищной ситуацией с вирусом, встречу его. Того, кого несколько лет назад победил. И кого надеялся никогда больше не встретить.

Валентин бросил конфету на стол, медленно прошел к дивану и опустился в самый центр, расслабленно откинувшись на спинку.

– Я не закончил свои дела, – ответил он, глядя на меня. – Ты отказался стать главной частью будущего. Это твой выбор. Но он не влияет на мое будущее. Мы продолжаем идти к своей цели.

– Мы?! – ошарашенно воскликнул я, содрогнувшись возможному возвращению тринадцати. – О ком ты сейчас?

– Марк, – покачал головой мой родственник. – Не думаешь же ты, что я строю будущее один? У меня масса помощников.

Я перевел взгляд на стеклянные стены, за которыми виднелся Серый Город, и ужаснулся:

– Это и есть твое будущее?! Это все твоя работа?

– Скажем так: это подготовка к нашему прекрасному будущему. Мы на пути к его рассвету.

Оглядев своего изменившегося брата, я настороженно спросил:

– С чьей помощью ты собираешься воплощать свои планы?

– Грабли, на которые я наступил, остались позади. Два моих сосуда потеряли силы и значимость. У меня новые планы, более практичные.

– Это не ответ… – начал было я, но тут же осекся, увидев тяжелый взгляд Валентина.

– Сейчас я разговариваю с тобой только потому что ты мой брат, – холодно ответил он, понизив голос. – И мой бывший сосуд. К несчастью потерявший ценность. Но я пересмотрел свои планы. Теперь работаю с продолжением. Ты хотел меня видеть – твое желание исполнено. Но в любом случае тебе не позволено устраивать бунт.

– Что ты задумал? – снова спросил я, понимая, что это может быть единственной возможностью узнать цель того, что происходит. – Зачем ты мучаешь людей? Загнал нас в подвалы и заставляешь колоться какой-то дрянью. А что потом?

Валентин сменил выражение лица и улыбнулся:

– Со временем узнаешь, брат. В моих действиях нет бессмысленности, всему есть причина.

– Я отказываюсь вливать в себя что-либо. И запрещаю подходить с этим к моей семье.

– Хорошо. Только грязный ген не может находиться среди чистых.

– Так выпусти нас! – обрадовался я возможности вырваться из этого кошмара. – Дай нам уйти, открой ворота.

– Это исключено, – спокойно ответил мой родственник. – На внешней стороне вы можете способствовать новой мутации гена, а это подвергнет опасности всех живых и излеченных индивидов, когда они вернутся.

– Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно.

– Тогда дай нашей семье соединиться, друг другу мы не навредим.

– Нет. Я не могу подвергнуть риску область, над которой работаю. Вы будете помещены в специальные отделения до выбора нашего решения.