Чтобы рассказать историю, можно воспользоваться восемью словами, а можно тысячей. Размер истории не зависит от количества слов. Он зависит от смысла, которые эти слова несут.
Я пойду туда, куда головой стою,
Ты пусти, князь, собак по следу.
Я неровно стою на земле.
Устремляюсь, наверное, в небо.
Но шагнуть суждено ли мне
В голубые объятия Гебы?
Я чувствую боль.
Я чувствую в боли себя.
Я чувствую тело свое.
Я в боли его ощущаю.
Вот они, мои оковы,
Хороводы из хребтов,
Хороводы рукавов.
Белоснежные покровы
Опускаются с небес
На ресниц неровный лес.
Заплетают в косы пальцы.
Из костей строгают крест.
Семь сотен дорог –
Пройти ли, проехать ли.
Семь сотен дорог
Стянулись клубком.
Какими грозят нам далекими далями?
Что будет потом?
Я умылась черной водой.
Прочитала чужие слова.
Ты жил в гармонии,
В палате номер шесть,
И кашлял кровью,
Улыбаясь нежно.
Носил пальто.
Не знал, как нужно жить.
И жил прилежно.
Все мы раненые
Жизнью, любовью, войной.
Тащим израненные тела
По разбитым дорогам.
Мыслимые и немыслимые
Мысли мои.
Акварельные, глазированные,
Нерифмованные.
С неба льются дождем,
Высыхают в сухой земле.
Мысли льются – а я ни при чем,
Ни сама по себе, ни в себе.
Мальчик с белыми волосами.
Мальчик с прозрачными глазами.
Мальчик без сердца – как будто бессмертный.
Мальчик без Герды.
Пожалей меня. Кто же мерзнет посреди асфальта,
Плавящегося летнего асфальта?
Башня закачалась от ветра,
Захлестнутая закатом.
Лес – граница моим взорам
На далеком небосводе.
Здесь на дне чудовищ не счесть –
Дремлют, в мягкий зарывшись ил.
Как услышишь в кувшинках всплеск,
Убегай – ты из разбудил.
Незаживающие раны моей истерзанной души.
Такие же на теле раны я ниточкой могу зашить.
Озеро потекло в другую сторону,
После дождя неприветливое.
Вон на пне сидит водяной:
Конец ознакомительного фрагмента.