о

ткрываемых «кормушек». Узников камер изолятора КГБ кормили завтраком.

Работая инспектором в угрозыске, а затем старшим инспектором оперчасти в тюрьме, Сергей много раз бывал в разных изоляторах, но это заведение он никогда не посещал, как-то не довелось ему «тесно соприкоснуться с госслужбой в качестве арестанта. От утренней каши и пайки хлеба он отказался, принял только кружку с горячим чаем или вернее с закрашенным и подслащенным кипятком.

После всех процедур заключенных стали попеременно выводить на утреннюю прогулку, но камеру Брагина почему-то обошли. Но он не сильно жаждал прогулки, ему и так хватило времени и места, чтобы подготовиться к встрече с Шароновым. Примерно за два часа до обеда дверь камеры открылась, и дежурный офицер приказал следовать за ним. В конце коридора, завел в небольшую комнату, видимо это была допросная камера. За столом уже сидел Шаронов. В отличие от вчерашнего дня, сегодня он был одет в штатский костюм.

Лейтенант отдал честь и вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

– Ну, как почивалось? – с усмешкой спросил полковник.

– Столовая всю ночь снилась, вы же меня с вечера не покормили.

– О, ты еще на шутки способен.

– Александр, позволю себе заметить, я не один год проработал в следственном изоляторе и потому знаком со здешним бытом, так что я не новичок и все трудности с неудобствами очевидны.

– Ладно, знаток режима, хватит распинаться. Мне вчера доложили, не успел ты остаться в кабинете один, как за телефон схватился. Кому звонил?

– Клиенту, предупредил, что задерживаюсь.

– Ладно, проверим твоего клиента, а ты сообщил ему, что лет на пять задержишься, – ерничал Шаронов.

Брагин ответил ехидной улыбкой. От души отлегло, значит, первый звонок Кате они не успели проконтролировать.

Шаронов открыл папку и, положив перед Брагиным лист бумаги, сказал:

– За карикатуру спасибо, похож. А вот этой надписью, что ты хотел сказать? – Шаронов постучал пальцем по листку.

– Первую строчку я написал со злости, хотелось укусить тебя побольнее, а вот вторую… – Брагин заулыбался, – какой солдат не мечтает стать генералом.

– Это ты о чем?

– В арьергарде немного осталось походить, скоро генеральские погоны примеришь.

– Что, издеваешься?

– Ничуть. Хватка у тебя, что надо и ума тебе тоже не занимать.

– Хватит льстить.

– Да я только подчеркнул твои положительные качества.

– Я сказал, прекрати. Довольно, обменялись любезностями и будет. Теперь перейдем к делу. Ты подумал над моим предложением? Напоминаю, ты отдаешь мне Ирощенко, а я забываю о тебе и твоей бывшей команде. Думаю, для тебя это вполне приемлемый вариант.

– Ну, вряд ли ты обо мне забудешь. А об Ирощенко скажу так: этот человек сейчас ни для кого не досягаем. В общем, он пристроился на хорошем месте. Учитывая его прежнюю жизнь, он вполне нормальный парень и ничуть не склонен к противоправным действиям. И если учесть, что в недалеком прошлом он помогал тебе зарабатывать на жизнь помимо зарплаты, ты не можешь считать его алчными злодеем, он вполне тянет на роль жертвы, стесненной стечением обстоятельств.

– Только не надо морочить мне голову о его невиновности, у Ирощенко за плечами тюремный срок, побег из тюрьмы, а что касается помощи, как ты выразился, так это была неофициальная сделка, чтобы я прикрывал глаза на кое-какие вещи. А ты Брагин, неблагодарным оказался, ведь я мог засадить тебя надолго, но пожалел, а если быть точнее, ты просто меня надул.

– Александр, не драматизируй, все было не так уж плохо, считаю, даже очень хорошо. Ты два раза сменил погоны и добился успехов по службе. Ты не задумывался, что я отчасти тебе помог, а ты мне говоришь о какой-то неблагодарности. Вспомни воровскую кассу, ты получил ее, как я обещал.

– Ох, Брагин, какой же ты уж, все норовишь выскользнуть из рук, но на этот раз я приберег ежовые рукавицы, чтобы ты не смог выкрутиться.

– Я и не собираюсь. Но если бы я знал, где сейчас Ирощенко, думаю, я бы уговорил его пойти с тобой на компромисс…

– Я тебя предупредил, – перебил Шаронов и повысил голос, – и сделаю так, что ты не выйдешь отсюда и все твои никчемные доводы, закиснут вместе с тобой в этих стенах.

– Хорошо, я допускаю альтернативу. Если я соглашусь с твоим предложением, но какую роль ты отведешь мне в дальнейшем? Опять информировать тебя о таких как Говоров и Кузнецов, как легче добыть у них деньги. Я сейчас переживаю не лучшие времена и мне бы тоже хотелось ощутимых перемен, хотя бы в материальном плане.

– Ты всегда имел хорошие дивиденды, даже можно так выразиться, от тебя зависела величина моей доли. Чего же тебе еще не хватало? Я дал тебе карт-бланш на преобразование своей жизни, и не я виноват, что ты «профукал» самые приятные моменты и превратился в то, что теперь собой представляешь.

Сергей возрадовался, но виду не подал. Шаронов невольно подхватил его игру и стал напоминать о его неприятностях в личной жизни и на работе. Он решил продолжить представление, пытаясь вывести полковника на откровенность.

– Не забывай, ты обладаешь большей властью, чем я. Ты можешь иметь многое, но одного тебе не будет хватать…

– Интересно, чего?

– Доверия. Ты не сможешь доверять кому-то так, как доверял мне. Мы были скреплены одной тайной.

– Брагин, но это же детский лепет, у меня есть надежная команда и я доверяю ей не меньше, чем когда-то доверял тебе.