Я вскочил и, не обращая ни на что внимания, попёр искать наглую женщину, посмевшую бросить мне вызов.

Хорошо, что стенки двадцать второго коридорчика исказили направление долетевшего до моих ушей крика. И я некоторое время двигался в не совсем верном направлении. Что дало возможность встать на место «отравленным» химией мозгам. А потом третий девичий вопль позволил скорректировать направление моего, уже более разумного, перемещения.

Поэтому близко подходить к вопящей леди я не стал.

Во-первых, зачем лезть в приготовленную для меня неизвестную ловушку?

Во-вторых, пусть юная охотница понервничает от моего непонятного отсутствия. Может вылезет из своей берлоги и сама пойдёт меня искать?

А в-третьих, я ждал, когда запас маны во мне, медленно, но восполняющийся, даст возможность осуществить ещё один поиск.

Так всё и произошло. Как подсказал мой эфирный радар, дамочка не выдержала-таки напряжения и сама пошла меня искать.

Дальше было дело техники – затаиться, выждать и, перебарывая всё усиливающийся откат от «употреблённых» медицинских препаратов, выдать точную очередь в ничем не защищённую спину.

***

Наблюдательная комната бункера специальной практической подготовки.

– Ваши и, конечно же, мои, подопечные сегодня приятно удивили, – обратилась государыня к сидящему рядом директору гимназии. – Потенциал будущих защитниц Отечества, как и ваша работа над ним, прекрасно видны уже сейчас. Но, если можно, то я хотела бы посмотреть на ещё один небольшой учебный поединок между победителем и моим человеком. Распорядитесь, пожалуйста, о его проведении, если вам это не сложно сделать. Моя участница сейчас подойдёт.

– Как Вам будет угодно! – тут же подхватилась довольная директриса, спешно выбегая из комнаты.

– Спасибо! – прозвучало ей вслед. – И организуйте после этого место для конфиденциального разговора с моей дочерью.

– Катерина, я хочу, чтобы ты лично оценила этого парнишку, – после удаления ненужных ушей обратилась к главе родовой службы безопасности государыня, ткнув пальцем в огромную голограмму, на которой плёлся к выходу с полигона одинокий паренёк.

– Но он же ранен, находится под «химией» и к тому же ещё явно сильно устал! – недоумённо воскликнула безопасница. – Да и уровень подготовки, несмотря на всё им продемонстрированное, у меня не сопоставимо выше. Не позорьте меня, государыня!

– Дело не в тебе, Катя! Я ни в коем случае не хочу тебя как-то унизить или оскорбить, – более мягким тоном проговорила Ярая, не обращая никакого внимания на вновь раскашлявшегося министра внутренних дел. – И это не приказ, а личная просьба. Считай это мимолётным капризом взбалмошного тирана, деспота и диктатора, который необходимо сохранить в полном секрете.

– Принято! – прозвучало от поднявшейся и быстро вышедшей из помещения женщины.

– Не кашляй! – повернулась к министру государыня. – Это последнее испытание для Счастливчика. После него, независимо от результата, ты прекратишь прессование его семьи, вернув всё на исходные позиции. И давай вместе подумаем, чем ещё можно компенсировать участия парня в предстоящем поединке.

***

Полигон бункера специальной практической подготовки.

На подходе к выходу я что-то подфутболил. Но что, так и не понял – уставшие глаза уже мало что различали в стоящем перед ними тумане. Я и сюда добрался, словно ведомый каким-то автоматическим навигатором. Скорее всего, под ноги попался выброшенный пустой автоматный магазин.

«Почему эта долбаная дверь снова не открывается?» – ткнул я устало кулаком здоровой руки по вредной штуковине с цифрой «22». Эта гадина снова преграждала мне путь к буханочке свеженького беленького хлебушка с хрустящей корочкой, сводящей с ума своим воображаемым ароматом, которую я собирался купить в столовой или буфете как можно скорее. На большее, к сожалению, у меня просто не хватало денег. Как и сил дотерпеть до недалёкого ужина.

Расход энергии, как бы я её сегодня не экономил, был просто колоссальным. И моя голова это подтверждала. «Раненая» рука также не улучшала настроение. И если после покидания полигона её терзающая боль должна будет исчезнуть, то раскалывающаяся голова так быстро не пройдёт.

Я, уткнувшись шлемом в запертую дверь, с трудом держался на подрагивающих ногах. В ушах стоял противный писк. Перед глазами периодически проносились чёрные мошки. И мне уже ничего, кроме как можно скорейшего избавления от голода, жажды и усталости, не хотелось – ни денег, ни каникул, ни освобождения от занятий, ни тем более каких-то балОв. Сейчас бы бессовестно нажраться, напиться (не путайте с выражениями набраться и надраться) и часов на десять минимум завалиться в родную кроватку.

«Какой ещё, нахрен, третий раунд? Такого в программе сегодняшнего праздника не было!» – с трудом добрался смысл нового сообщения до моего измученного сознания. – «Что значит специалист против победителя? Идите вы все в жопу!» Неподъёмный автомат выскользнул из рук, и я практически рухнул возле так и не шелохнувшейся двери. Неудобно подвернулась правая нога, что-то больно вдавилось в левое бедро, освобождённое от опустошённой аптечки, но мне было абсолютно на это наплевать. Пять минут отдыха я честно заслужил!