Походка… Кашель… Что-то тревожное кольнуло в памяти Олейникова, на уровне подсознания он почувствовал опасность. Олейников сделал шаг, чтобы последовать за неизвестным, как вдруг ему на плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Олейников обернулся. Прямо перед ним стояли два милиционера…

До 1955 года, пока бывший штурмбаннфюрер СС профессор Вернер фон Браун не стал гражданином США, упоминать о нем в американской печати категорически запрещалось. Все это время он постоянно находился под наблюдением ЦРУ – сначала в «Дабл ЭФ» в Техасе, потом в Рэдстоунском Арсенале в Хантсвилле, Алабама, где под его руководством американские инженеры колдовали над вывезенными из Германии ракетами. Поначалу американцы не очень верили в гений нацистского инженера, ему было разрешено работать лишь над ракетами малой дальности. Основную ставку в развитии космической программы американское правительство делало на конструкторское бюро военно-морского флота США. Но «моряки» подвели, их сателлит не смог взлететь даже через год после того, как советский спутник передал с орбиты свои знаменитые «бип-бип-бип». Тогда-то вспомнили и о немецких разработках, и о самом фон Брауне, и уже вскоре первый американский спутник, правда размером всего с апельсин, вращался вокруг Земли, а профессор Браун стал директором Центра космических полетов имени Маршалла, на аэродром которого военный вертолет только что и доставил директора ЦРУ Аллена Даллеса.

Встречавший у трапа генерал Тоффрой бойко козырнул своему шефу и подвел его к ожидавшему у входа в огромный ангар Вернеру фон Брауну.

– Если не ошибаюсь, профессор, – сказал Даллес, протягивая руку фон Брауну, – последний раз мы виделись с вами летом сорок пятого?

– В августе, – кивнул фон Браун. – Насколько я понимаю, нынешний интерес вашего ведомства к моей персоне связан с успехами русских на космическом фронте?

– Вы чрезвычайно проницательны, профессор. Независимо от успехов или неудач русских я рад нашей встрече. Все-таки космос – чертовски любопытная история. Ну что, похвастаетесь чем-нибудь?

– Прошу! – сказал Браун, распахивая небольшую дверцу в огромных воротах ангара и пропуская Даллеса вперед.

Тоффрой юркнул за Даллесом и зашептал ему в ухо:

– Сэр, могу доложить: первое задание агент Томас выполнил. Все по плану.

– Отлично, – кивнул Даллес. – Но это всего лишь маленький шаг в начале пути. А времени у нас в обрез. Напомните Томасу главную цель: достоверная информация о готовности русских к полету человека в космос.

Сопровождаемые фон Брауном Даллес и Тоффрой прошли в ангар, заставленный сложными металлическими конструкциями, частями ракет, различными блоками и деталями, густо опутанными проводами. Около конусообразной капсулы высотой в два человеческих роста их ждали три астронавта, одетые в легкие блестящие скафандры.

– Позвольте представить, – произнес фон Браун, – подполковник морской пехоты Джон Гленн, капитан ВВС Вирджил Гриссом и капитан-лейтенант ВМС Алан Шепард.

Даллес пожал им руки.

– Кто-нибудь из них очень скоро полетит на этой птичке, – сказал Браун, показывая на капсулу. – Мы назвали ее «Меркури», как и проект в целом.

– Как скоро? – прищурился Даллес.

– Мы готовы хоть завтра! – возбужденно воскликнул Шепард.

– Так когда? – спросил Даллес, выразительно взглянув на Брауна.

– Ракетоносители практически готовы, – не очень уверенно произнес фон Браун. – Для суборбитального полета у нас уже есть ракета «Редстоун»…

– Суборбитального? – переспросил Даллес. – Это что значит?

– Ракета способна подняться на высоту в двести-триста километров и сразу возвратиться на Землю…

– То есть полета вокруг Земли не планируется?

– Для вывода «птички» на круговую орбиту мы сейчас завершаем отработку более мощного ракетоносителя «Атлас»…

– Господин конструктор, – сказал Даллес, взяв фон Брауна за локоть и отведя немного в сторону, – вы мне так и не назвали точную дату полета.

– Вы забываете, – слегка возмущенным голосом ответил Браун, – я не Господь Бог! Одного желания мало. Нам надо провести еще массу испытаний…

– Мы ничего не забываем, герр фон Браун, – сухо произнес Даллес. – Поверьте, в нашей организации у всех отличная память. Например, мы очень хорошо помним, что в свое время вы служили в войсках СС, и еще, герр фон Браун, мы помним, что сделанные именно вами ракеты падали на Лондон и Париж!

Вернер поежился.

– Думаю, – сказал Даллес, похлопав фон Брауна по плечу, – у вас есть максимум шесть месяцев, чтобы об этом не вспомнил кто-нибудь еще.

Садясь в вертолет, Даллес склонился к Тоффрою и спросил шепотом:

– И все же, генерал, вы уверены, что за те десять лет, пока Томас «дремал», он не утратил профессиональные навыки?

– Томас был одним из лучших агентов нашего центра, и пока он действует четко. Завтра он получит дальнейшие инструкции через нашу посольскую резидентуру в Москве.

Слегка освободившись от объятий милиционеров, Олейников огляделся по сторонам, прикидывая возможные пути бегства.

– Не ушиблись, товарищ? – неожиданно дружелюбно спросил один из стражей порядка.

– Нет-нет, – скороговоркой ответил Олейников, мимоходом бросив взгляд на милицейскую кобуру. «Закрыта», – отметил он про себя.

– Приезжий? – поинтересовался второй милиционер, поглядывая на поцарапанную щеку Олейникова.

– Командировка, – широко улыбнулся тот и, перехватывая инициативу, спросил: – А где тут метро, товарищи? Первый раз в Москве, растерялся… такой красивый, но очень большой у вас город! Без знающих людей не разобраться…