Положение мое, однако, становилось беспрестанно более и более затруднительным, потому что я видел островки и камни, которых на карте совсем нет, и не встречал тех, которые на нее нанесены! Наконец, там, где я правил, чтобы пройти между двумя подводными камнями, назначенными на карте по обе стороны фарватера, мне встретился в средине последнего надводный острый камень, о котором карта совсем не предупреждала меня"{88}.

В результате этого плавания район Экнес - Баре-зунд изучен настолько хорошо, что по промеренным и описанным фарватерам района могли плавать не только малые канонерские лодки, но и большие пароходы.

Если в кампании 1860 года Бутаков как бы присматривался к соединению винтовых кораблей и искал наиболее целесообразные методы боевой подготовки, то в кампании 1861 года он выступил уже как смелый новатор в подготовке кораблей и их личного состава. С этой точки зрении его известный приказ № 59 от 11 июля 1861 года является как бы программным документом, в котором, кроме задач на летнюю кампанию, излагались взгляды Бутакова на методику и основные принципы организации боевой подготовки. Этот приказ, как другие его приказы, своим образным языком, ясностью мысли напоминал суворовскую "Науку побеждать".

Бутаков приучал подчиненных ему командиров к бесстрашному управлению кораблями. Он внушал им, что "в мирное время нужно выучиться рисковать, чтобы в военное время уметь рисковать, т.е. получить уверенность и крепость нервов. В военное время позволяется рисковать не только каким-нибудь фальшкилем, но и целыми флотами, ибо без риску не может быть войны".

Встав на путь ломки старых традиций, Бутаков объявил решительную борьбу с внешним лоском и казенным формализмом в подготовке флота. "Считаю нужным при этом объяснить, - писал он в своем приказе № 59, - взгляд мой на предмет, издавна получивший в наших водах особенную важность: это виц-мундир и визитный рапорт. Мне кажется, что дельным людям нет никакого дела, в каком именно из узаконенных костюмов находится лицо, имеющее надобность переговорить с начальником о деле...

Относительно почестей при часто случающихся проездах моих мимо лодок считаю нужным присовокупить, что я далек от мысли, чтобы беспрерывные вызовы команды во фронт возвышали мое достоинство, тем более, что вызовы эти не могут не быть обременительными для нижних чинов. Не по этому я буду судить об исправности военного судна: что мне за дело, что люди бойко кричат: Ваше-ство!
– тогда как мачты или гафеля смотрят в разнотычку, паруса плохо закреплены, постановка тента небрежная, за бортом висят концы, флаг или вымпел запутан, шлюпки дурно управляются или неопрятны, белье развешано кое-как, буксиры подаются медленно и т.п.!

Мне весело видеть, как "Осетр" пышет паром из всех ноздрей, идя для получения приказаний, и как командир этой лодки лейтенант Римский-Корсаков исполняет сигнал "приблизиться" так хорошо, что, несмотря на шум машин двух лодок, можно внятно и явственно переговорить с ним!

Но чему мне радоваться, когда какая-нибудь лодка идет в кабельтове от флагманского парохода с людьми во фронте, вместо того, чтобы бойко и уверенно резать вплоть, не отвлекаясь китайскими церемониями?

Поставьте, если можете, команду хоть вверх ногами, чтобы показать, как вы ужасно почитаете вашего начальника, но уважения ваш флаг от этого не приобретет"{89}.

Здесь же Григорий Иванович высказывал глубоко верную мысль, что управление кораблем есть не просто дело профессионального навыка, но и подлинное искусство, требующее тонкого чутья: "Помните, что наша служба основана на чуть-чуть: чуть-чуть в одну сторону - так окажут "молодец", а чуть-чуть в другую...
– "слепец". Расстояние между этими крайностями всего каких-нибудь полфута, которые и нужно найти. Можно же найти их только постоянным внимательным изучением!"

Результаты боевой подготовки эскадры летом 1861 года были отличными. Канонерские лодки четко держались в строю, совершали: сложные эволюции. Эскадра сплавалась, превратилась в организованную силу.

О всей проделанной за этот год работе Бутаков подробно рассказал в "Обзоре плавания и действий практической эскадры винтовых лодок Балтийского флота в кампании 1861 года", опубликованном в официальном отделе седьмого номера журнала "Морской сборник" за 1862 год. Теперь, когда архив адмирала Бутакова доступен для изучения, стало возможным, сопоставив оригинал рукописи "Обзора" с опубликованным текстом, установить, что царская цензура значительно сократила "Обзор". Уже один этот факт говорит о том, что руководящая верхушка морского министерства не одобряла действий начальника практической эскадры.

Из "Обзора" были выброшены те места, в которых Бутаков обосновывал необходимость борьбы с внешним лоском и казенным формализмом, призывал к воспитанию в командирах кораблей инициативы и самостоятельности. "...Мне случалась в настоящую кампанию надобность, - писал адмирал в одном из таких мест, - сказать несколько слов командиру лодки, мимо которой я прохожу, а изготовление его вице-мундира заставляло меня дожидаться в то время, когда я давно уже мог бы объясниться с ним и следовать далее, так что мне приходилось говорить командирам: "Мне были нужны Вы, a не ваш виц-мундир".