Я быстренько искупался и помыл Алту, вышел на вымощенный берег. Ланочка уже поливала несильно залитые синей кровью мраморные плиты водой из шланга, протянутого от фонтана – вот умница! Но умница и не подумала снимать со столба таращившуюся бывшую жертву, напротив которой попыхивал найденной где-то сигарой Блудила, смачно причмокивая над красотами девицы и вгоняя её в краску. Вот дурочка, только спасли её, а она даже от артефакта краснеет. Лана хихикнула:

– Прекрасная девственница ждёт своего спасителя. Нос только укорочу и сиськи подтяну, чтобы торчали, хотя и так не плохие. А эпилировать пока не к спеху, ибо подготовили её к скармливанию. Не могу понять, какой она расы. Рога чертовки, но слишком длинные.

– Я высшая эльфийка! Из великой и благородной первородной расы! – пробормотала уже не жертва и попробовала повиснуть как-нибудь более гордо и величественно, но покраснела ещё больше. – Отвяжите меня, пожалуйста. И я готова отдать всё, кроме девственности!

– Скажи ещё милосердной, – хмыкнула Ланочка. – Рожки не мешают эльфийке? И стать у тебя скорее уж чертовки, такие формы редкость. Про первородство с ронами не ссоритесь? Про богов и демонов молчу. А вот отдать всё кроме любви… а у тебя ещё что-то есть? Или за принесение в жертву ты много артефактов заработала? Куда же ты их спрятала-то?

Под ржач Блудилы я быстро нашёл рычаг размыкания кандалов на новеньком, явно только обновить собирались, столбе и освободил упавшую мне в руки красотку. Которая быстро вывернулась и закуталась в преобильно вышитую золотыми нитями длинную тунику со жреца и свина, а потом и в его совсем длинное так же украшенное среднее одеяние залезла. Ну хоть в плащ не стала наряжаться, хотя босые ступни, только и торчавшие из-под тряпок, тоже старательно и застенчиво спрятала под позволивший такое балахон, благо что она была пониже покойного, хотя рослая, под метр восемьдесят, не считая полметра рожек, ха. Ещё закуталась под горло, оставив снаружи только голову и кисти рук, торчащие из манжет рукавов с бриллиантовыми запонками. Ланочка поугарала над укутываниями девицы, которая только что всё что можно и нужно уже всем показала.

Девица успокоилась немного, выпила не пригодившегося кракену вина, поданного мною с улыбкой – я же вижу, как правильный дракономорф, вернее единственный и равампой и зачарованный, что эта девица очень хочет любви. Просто стесняется. Ну а значит можно и не ждать. Но спешить я не стал. А девица начала рассказывать. Долго и не очень-то последовательно, ещё и демонстрируя гордыню и высшеэльфийскую заносчивость.

Зовут Аолия. Она принцесса. Дочка недавно севшего на трон императора всего самого светлого мира. Который называется Янгл – красивое кстати название. А второй, третий и четвёртый миры Главной Последовательности, степень светлости которых убывает, называются Юмар, Эмбот и Улвет. И это неспроста. В обратном порядке алфавита. И на Общем немного иначе, его алфавит отличается от русского, но моя потрясающая лингвистическая система от лучшей вампиретты всё правильно перевела! И первые гласные идут с самого тёмного мира, раз номера со светлейшего. Впрочем вампиры и могги, заправляющие в Девятом, не комплексуют, а даже гордятся самым большим номером.

И обитатели Главной Последовательности убеждены, что они живут в венце творения миров, в лучших мирах, с чем я как и все осведомлённые ланийцы совсем не согласен, ясно же, что это просто нащупывание варианта мироустройства, и уж Штвар точно имеет больше оснований пучиться. Но аборигены Последовательности про Штвар не в курсе и считают остальные миры побочными, как наш, и дикими, и с этим была согласна Школа Магии Белого Острова, поэтому и Лана так до поры считала. И все они считали, что миров сотни, а не сотни тысяч как мы решили. Про всякие миры демонов и богов если и знали что-то, то только избранные и тайно, про Реку вообще сомневаюсь, как и про мир душ, Хаос и правильно про Вальхаллу и про Великие Сущности и Хранителей.

Девятый, самый тёмный, мир называется Андар, восьмой Ердон, седьмой Истарг, шестой Обрул. Ну а средний, пятый, это мир смерти и Вечной Войны Дыжик. Миры Главной Последовательности последовательно соединены магистральными порталами.

Я уточнил, и гордая принцесса неохотно согласилась, что император далеко не всеми полноценно командует – есть множество вполне самостоятельных королевств. Но Афаланайская империя пользуется большим авторитетом во всех четырёх светлых мирах, а её расположенная рядом с нами столица Онтигон общепризнанный центр мира Янгл и светлых миров.

Что касается жертвоприношения принцессы, то тут Аолия была краткой:

– Я дочь нынешнего императора высших эльфов и демоницы огня. Моя мать после трёх лет брака и развода живёт в Аду, она старшая пытальщица грешников. Я росла в императорском дворце в Онтигоне. Меня решили принести в жертву Великому Кракену бога Чанчакрабакана. Так жрецы решили, что хватит приносить в жертву еду, поскольку это не помогает от надвигающихся на мир и империю бед. И выбрали полудемоницу, из императорского рода. Меня и раньше не любили правители империи, так что… Я сама согласилась, раз поможет… всем… И пророчество всё не сбывалось…

– А что божила? Он хотел такую жертву? – спросил я.

– Он не возражал, но боги обычно не говорят прямо. Решают жрецы. И спрашивают оракулов.

– И что оракулы?

– Великий Оракул сказал, что моё жертвоприношение в день весеннего равноденствия изменит судьбу Главной Последовательности.

– Чумой? – хмыкнул я.

– Что? – не сразу поняла девица. Горячо заговорила. – Нет! Все знают, что жертвоприношения вадов запрещены… Но бог Чанчакрабакан и этот его Верховный Жрец сказали, что всё относительно, и иногда можно, в самые сложные времена. А Чума… она уже здесь… И Великий Оракул смеялся странно, но сказал, что попытка не пытка… Я не понимаю ничего.