И вновь звонок телефона, на этот раз Антона в срочном порядке захотел увидеть тот самый старичок, руководитель непонятной структуры, членов которой двойняшки сканировали на предмет благонадёжности. К удивлению, Силантий Никифорович был в курсе звонка из Конторы и поинтероесовался когда Антон найдёт время и встретится с задержанной. Услышав в ответ, что будет работать с сестрой, непонятно почему разозлился, настаивая, что бы парень был один и лишь когда Антон заявил в ультимативном порядке, что будет так, как он сказал, или встречи не будет вообще, старик, как показалось, пришёл в ярость и, что-то буркнув, прекратил общение.

– Я чего-то явно не догоняю, Рин, – парень смотрел на телефон, который держал в руке. – Звонил тот самый старик, что нас просил приехать на квартиру на Невском, помнишь?

– Конечно. Что ему надо от нас на этот раз?

– Как мне показалось, этот человек не привык, что его мнение оспаривают и жутко разозлился, когда узнал, что с Тамарой будем работать вдвоём. Хотел, что бы я был один. Смысл? Может всплыть информация, которая не должна быть озвучена? Или озвучена, но в кругу своих? А дальше что? Эту тётку заставят кончить жизнь самоубийством? Или помогут это сделать?

– Тош, а может эта игра не против кого-то третьего лица, а конкретно против тебя? С этой стороны ситуацию не рассматривал? Мы так и не знаем точно кто нам друзья, если есть вообще такие. Что касается врагов, пальцев не хватит сосчитать. Может нам хотят перекрыть воможность перехода на Ардлин? А что, вполне жизнеспособная версия. Пока Россия не получит от другой стороны то, что желает, путь перекроют. Своего рода шантаж. Не нас, Боров. Как мне кажется, нынешние переговоры зашли в тупик. Сам наверняка заметил, что Энрим последнее время большей частью дома, нежели здесь, а это говорит, что его присутствие не столь важно.

– Логично. Но как нам могут перекрыть дорогу? Изымут личный блок? Так мы сможем и через представительство уходить и возвращаться, делов-то. Всё равно без нас терминалом воспользоваться никто не сможет. Даже если введут копии сетчатки и отпечатков пальцев, на другой стороне окажутся в ловушке. Два независимых шлюза, четыре тестирования на совпадение по параметрам, пост охраны. В Конторе знают о невозможности пройти тайком, я предупреждал.

– Не знаю что и сказать, Тошка. Устала сегодня. Хочется уже лечь, а тут родители с минуты на минуту заявятся. Скажи, что такого срочного случилось, что бы они припёрлись даже без предварительного согласования. Соскучились?

– Ага. Очень. Между прочим, их уже почувствовал – поднимаются по лестнице. Пошли встречать?

– Пошли... А у них настроение ничего, на тебя с ходу бросаться не будут. – Арина прикрыла глаза и скривилась. – Надеюсь, что не будут. Тош, ты только сам не напрашивайся, хорошо? Сначала выслушаем что хотели, решать будем по ходу. Помни одно – я на твоей стороне.

– - -

Когда родители спустя пару часов ушли, двойняшки, сидя на кухне, переглянувшись, расхохотались.

– Да, Тош. Глаза родичей, когда я сказала, что братик хочет познакомить своих невест с родителями, были как четыре блюдца. Ладно папа ретроград, но мама. Думала, сползёт со стула под стол. Помнишь, переспросила, мол, ошиблась с невестой, а когда рассказала более подробно кто из них кто, минуты три было гробовое молчание. Папа, кажется, вообще дышать перестал.

– А мама только пискнула, как будто ей что придавили, мол, она ещё не бабушка? Или уже? – Антон вытер слёзы с лица. – Да, сестрёнка, это был сильный ход. Кажется, с той минуты они стали смотреть на меня не подозрительно, нет, уже с опаской. Думаю, у обоих в голове было одно – может позже ещё кого приведу в дом к нынешним двум?

– Слушай, Тош. Я не расслышала, что тебе папа сказал по поводу старика. Силантия Никифоровича. Меня в этот момент мама расспросами о твоих девчонках отвлекала.

– То, что батя в курсе всех наших дел, понятно. О старике же говорил с опаской, но и без уважения. Кто он и откуда не сказал, показав на закрытый рот. Что касается визита в Управление, посоветовал с этим делом не затягивать, а вот дальше, – парень показал на голову, перейдя на ментальную речь. – «Папа предостерёг от поспешных решений, на которые нас могут подвигнуть. Ещё предостерёг от попыток воздействия на иностранных дипломатов, которые возможно замешаны в этой истории. Шепнул на ухо, что бы я поострёгся следовать советам старика, потому что расхлёбывать последствия предстоит именно нам. Так что хоть и сказал себе, что отомщу, спешить не буду, хотя полностью от данного обещания не отказываюсь. Накажу, но так, что мы не будем находиться под подозрением ни у наших, ни у чужих». – Вновь перешёл на привычную речь. – А так сегодняшний вечер мне понравился. Всё прошло хорошо, по-семейному. Впервые за последние годы папа мне не выносил мозг, а мама была на положительном эмоциональном подъёме. Она искренне радовалась, что видит нас и мы не буки какие, а её дети.

– Я бы на её месте тоже радовалась, когда нет нравоучений и угрозы ссоры и все четверо впервые за долгое время общаются как одна семья, а не чужие люди. Ты когда решил показать своё приобретение предкам?

– Ты о девчонках? Лучше после Нового года. Кстати, мы с тобой так и не решили где будем встречать. А что, если четвером завалимся к родителям? Как считаешь, не выгонят?

– Мысль неплохая. Посидеть спокойно, без стремления куда-то мчаться и спасать мир... Давай так. Я переговорю с родителями и тебе передам их мнение. Да, а если к ним Катя с мелюзгой приедут? Олега с собой прихватят?