Эйприл кивнула.

— У тебя же есть, куда вернуться, чтобы набраться сил? К родителям, например?

К родителям. Тина отвернулась, комкая в кулаке платок. Не то чтобы она об этом не думала, но…

— Я не могу, — глухо сказала она. — Папа и мама до сих пор уверены, что я учусь, что у меня всё хорошо… Я не могу их разочаровать.

Эйприл немного помолчала, после чего осторожно уточнила:

— Прости, я правильно поняла: ты собиралась лишить их дочери, только бы не разочаровать?

— Что ты такое говоришь?! — возмутилась Тина. — Я бы никогда!..

И осеклась. Ведь если подумать, странная знакомая всё верно сказала. А она — трусиха, которой легче причинить родным огромное горе, чем признать, что не сумела жить самостоятельно.

«Как я могла!»

К горлу вновь подкатил ком, и Тина до крови прикусила щеку. Сколько можно реветь, в самом-то деле!

— Послушай, — Эйприл говорила очень мягко, без давления. — Если ты уедешь домой, тебе там будет хуже, чем здесь?

Не раздумывая, Тина отрицательно замотала головой. Каких бы глупостей она ни наделала, родители ни за что не выставят её за порог и не отправят работать в сомнительную забегаловку. Поругают, конечно, только вряд ли сильнее, чем ругает себя она сама. Тина шмыгнула носом и сдавленно спросила:

— Считаешь, стоит вернуться?

— Это тебе решать, — Эйприл спрыгнула с перил. — Но узнать расписание автобусов не помешает в любом случае, согласна?

Тина ещё раз хлюпнула носом и кивнула:

— Пожалуй.

Машинально сунув чужой платок в карман куртки, она наклонилась за сумкой, однако девушка ухитрился перехватить вторую ручку.

— Эй, ты чего? — моментально вскинулась Тина.

— В смысле, чего? — не поняла Эйприл. — Помогу её донести — хоть до автовокзала и недалеко, зачем тебе таскать тяжести одной?

— Погоди, — теперь Тина растерялась. — Ты предлагаешь идти туда прямо сейчас?

— А есть смысл тянуть?

Действительно. Тина решительно тряхнула мокрыми волосами.

— Ты права. Идём.

Она никогда не считала себя болтуньей, однако сейчас её будто прорвало.

— Понимаешь, мне всегда всё давалось легко. Учёба, популярность. Я даже в колледж поступила, особенно не напрягаясь, и там меня сразу приняли в самый престижный клуб. Вечеринки, красивые мальчики…

— И ты перестала учиться.

— Да, но последние два года я и в школе практически не училась. Выезжала на прежней репутации умницы-отличницы.

— А в колледже так уже не вышло.

— Верно, только поняла я это ой как не сразу. Мне всё казалось, что низкие оценки — какая-то ошибка, недоразумение. И вместо того, чтобы браться за ум, я продолжала тусить с подружками. Потом вообще влюбилась в звезду колледжа, он вроде бы отвечал взаимностью, ну и…

— Тебя отчислили.

— Ага. И я сразу же сделалась никому не нужна. Правдами и неправдами скрыла отчисление от родителей, поклялась восстановиться через год, стала искать работу. И вот тут выяснилось, что таких как я — пруд пруди, получают они гроши, и восьмичасовой рабочий день им только снится. А снимать отдельное жильё ужасно дорого, а общественный транспорт — непомерная трата, а о том, чтобы заболеть, лучше и не думать.

— Поэтому ты не восстановилась.

— Нет, конечно. У меня элементарно не было времени на учёбу, — Тина вздохнула. — Но я всё надеялась, что чёрная полоса закончится, что мне повезёт, что… Ну, и стыдилась, конечно.

Эйприл жестом поддержки коснулась её плеча.

— Всё поправимо. В жизни вообще поправимо всё, кроме смерти.

— Спасибо, — Тина бледно улыбнулась в ответ. — Постараюсь больше об этом не забывать.

В похожем на бетонный параллелепипед здании вокзала оказалось неожиданно многолюдно. Беспощадный свет газовых ламп заставил Тину вспомнить, насколько непрезентабельно она выглядит в грязной и сырой одежде. Пожалуй, будь она одна, то сбежала бы, поймав первый же косой взгляд. Однако ещё на входе Эйприл с полной естественностью взяла её за руку и, как маленькую, провела до самых касс. Где выяснилось, что последний автобус в Гринвилль уходит через пятнадцать минут и на него ещё остались непроданные билеты.

— То есть я могу уехать вот так, сразу? — Тина была в полной растерянности.

— Н-ну, — Эйприл подёргала спадающую на грудь золотую прядь. — Вещи у тебя с собой?

Они одновременно посмотрели на лежащую на полу сумку.

— Да, — подтвердила Тина очевидное.

— Что будет, если ты не придёшь на вписку? — спутница слегка запнулся на сленговом словечке.

— Ничего. — За этот месяц она уже заплатила, а на остальное Мэг плевать.

— Что будет, если ты не придёшь на работу?