– Я не знаю.

– Думай.

– Я не знаю, я был у него только однажды. Меня привозил к нему его водитель.

– Думай еще.

– Загородный коттеджный поселок у реки – это все, что я помню.

– На карте показать примерное местонахождение сможешь?

– Попробую.

Гуров поймал кураж, ведь уже совсем скоро должен быть положен конец этой мутной истории. Он чувствовал, что развязка уже рядом, что конец близится. Все имена главных фигурантов дела уже известны, но осталось поймать еще одного немаловажного соучастника преступлений. Лев Иванович даже не предполагал, что еще ожидает впереди и как сложно будет поставить в расследуемом им деле точку.

Обратно в Москву Гуров возвращался в приподнятом настроении. Он ехал не с пустыми руками, все, что было запланировано, – получилось, это не могло не радовать. Аня очень устала от череды поездок, но, глядя на довольного Гурова, она испытывала прилив сил. Она смотрела на своего куратора и воображала, что когда-нибудь в обозримом будущем так же, как он, будет расследовать сложные дела, ловить опасных преступников, радоваться своим победам. А сейчас практикантке важно было чувствовать себя причастной к большому делу, которое Лев Иванович с таким рвением и старанием доводит до логического завершения: все виновные должны быть наказаны.

Оставалась еще половина пути, когда Гурову позвонили и сообщили о том, что Клячкина Виктора Андреевича нашли повешенным в одиночной камере следственного изолятора.

– Липатова убрали, – сообщил Лев Иванович Анне.

– Как убрали? Убили?

– Да. Повесили в его же камере.

– А как?

– Порвали простыню, сделали удавку и повесили на крючке для полотенца.

– Ужас какой! А ведь он чувствовал…

– Он не чувствовал, он знал, что на него открыта охота. А я знал, что его не спасет даже одиночная камера и приставленный конвой. У конвоя бывает пересменка, а тот, кто хочет убить, найдет все доступные и недоступные средства, чтобы это сделать. В изоляторе такое бывает, к сожалению, часто.

– Кто его, как думаете, Лев Иванович?

– Тот, кто не хотел, чтобы он что-то рассказал, или тот, кто уже узнал, что он все рассказал, и остался этим очень недоволен. Думаю, все ниточки ведут только к одному человеку.

– Загорскому?

– Именно к нему. Судя по всему, это очень опасный и влиятельный человек, которого нужно найти как можно быстрее, поскольку он тоже скоро может оказаться вне зоны нашего доступа. Если он как-то просочится за границу, то нам останется помахать ему вслед платочком и забыть про установление истины по делу. Нельзя этого допустить. Эх, Аня, предстоит еще не одна бессонная ночь.

– Ну и ладно!

– Ты что, намерена тоже не спать и сутками торчать на работе вместе со мной?

– Естественно! Я должна видеть весь процесс следствия без прикрас. Если я потом изучу уголовное дело, то тоже все узнаю – это факт, но это будет сродни чтению мною очередного детектива, просто книжки. А когда я вижу, как вы через тернии добиваетесь правды – это впечатляет. Каждая строчка, каждое доказательство в деле буквально выстраданы вами.

– Аня, не преувеличивай мою значимость и не вгоняй меня в краску. Я рад, что ты хочешь погрузиться в процесс расследования, и не запрещаю тебе присутствовать вместе со мной на оперативно-разыскных мероприятиях, как ты успела заметить. Я доволен, что тебе нравится практика. По правде сказать, ты первая, кого я действительно чему-то учу, стараюсь что-то передать. Честно скажу, буду с гордостью рассказывать о тебе другим практикантам, если такие еще будут на моем веку.

– Будут, Лев Иванович! Обязательно будут. Вы должны воспитать не одно поколение будущих оперов и следователей, потому что у вас колоссальный опыт и потрясающие навыки.

– Опять ты за свое, Аня. Ну, спасибо на добром слове. Скажи, стоит ли сообщать Жанне о том, что Липатова больше нет в этом мире?

– Я думаю, что нужно сказать. Мне кажется, она уже поняла, что это был за человек. Как ни крути, с его помощью в семью Жанны пришло горе. Да и все равно узнает ведь потом, когда состоится судебное слушание. Так что лучше подготовить ее заранее.

– Верно. Тогда возлагаю этот вопрос на твои хрупкие плечи. Тебе будет проще донести до нее это известие, по-женски поддержать. А я сегодня займусь выяснением местонахождения Загорского. Посмотрим, страдает Вайцеховский топографическим кретинизмом или нет. Вроде бы он нашел на карте дом Загорского, но как на деле будет – неясно. Этому прохиндею нужно верить с оглядкой. Пожалуй, установлю наблюдение на ближайшие три дня за предполагаемым логовом Загорского, заодно посмотрим, какие результаты даст федеральный розыск.

– Вы уже успели объявить его в розыск?

– Естественно, Аннушка. Оперативность – это наше все. И Вайцеховский, и Загорский уже давно в базе данных. Кстати, нужно дать отбой по Мономаху. Эх, жалко, Стас пропускает все самое интересное. Звонит мне каждый вечер, как по расписанию. Вот, сегодня сообщу, что его обидчик уже на том свете.

Гуров хотел прямиком отправиться на работу, но все-таки желание освежиться в душе и надеть чистую сорочку было сильнее. Лев Иванович прибыл в родные стены счастливый, довольный и расслабленный. Дома на пороге его неожиданно встретила жена, которая вне своего графика тоже случайно смогла оказаться в семейном гнездышке. Супруги были безмерно счастливы видеть друг друга, поскольку в последнее время это получалось крайне редко.