Шрифт:
Этот ледяной гад рассматривал меня с каким-то жутким исследовательским интересом. Словно уже примерялся, как и каким способом будет пытать.
Как ни странно, но черный зверь подчинился белому, выполнив его просьбу, больше смахивающую на приказ.
Осторожно опустил на черный каменный алтарь, и даже черный балахон на мне поправил, опустив вниз задравшийся до середины бедра подол. При этом легко, словно примеряясь, очертил когтями бедро. Разгоняя мурашки по всему телу.
Заставляя дрожать то ли от страха, то ли от возбуждения.
Конечно, я знала, что такое возбуждение. В современном мире, с интернетом, о собственном теле, возбуждении и сексе мало кто не знал.
Я не понимала, как в такой ситуации могла вообще возбудиться? И не собиралась сообщать об этом эльфу и дракону.
Эльф и дракон?
Охренеть!
– Будешь говорить? Где моя истинная? – снова прошипел дракон, разъяренно полыхнув взглядом.
А не то, что слово вымолвить не могла, даже пальцем пошевелить не получалось. Ну что за засада? Почему ониксовый гад чешуйчатый, легко поднял меня с алтаря. А я сама даже на миллиметр сдвинуться не могу?
Уже давно бы свалила с этой проклятой каменюки, на которой уже все бока себе отлежала, и задницу отморозила.
Меня словно какая-то неведомая сила удерживала на месте. Без веревок, браслетов, и прочей БДСМ атрибутики.
«Ответила бы, идиот, да вот не могу. Даже рот открыть не получается, словно кто-то губы склеил намертво».
Оставалось лишь материть этих жутких хищников, и надеяться, что пронесет. Что они окажутся не такими уж подонками.
Однако, все мои надежды рухнули, когда белокурый эльф флегматично пожал плечами. Демонстративно выпустил алмазные сверкающие когти, и подцепил вырез черного балахона.
– Не хочешь говорить по-хорошему? – Вдруг, вся напускная холодность слетела с него, словно листья с деревьев. Воздух вокруг зазвенел от лютого холода, хлынувшего в разные стороны от эльфа. Сам он весь засиял алмазными гранями, враз ослепляя. – Можем и по-плохому, ведьма! Так мне даже больше понравится!
От подобной картины все возбуждение разом схлынуло, оставив после себя лишь осколки страха. Сейчас я видела перед собой безумное, обладающее безграничной силой существо, для которого моя жизни не стояла ломанного гроша.
Эльф медленно, впитывая каждую мою эмоцию, с наслаждением причмокивая, провел рукой вниз, разрезая балахон от ворота до самого подола.
Дракон щелкнул пальцами, и порыв ветра распахнул лохмотья в разные стороны, оставляя меня под их взглядами полностью обнаженной.
– Ты прав, Омар, мне так нравитссся еще большшше, – прошипел Ноксар, пожирая меня жадным взглядом. – Твои эмоции, они как горный нектарин, сссладкие и вкусссные!
– Я даже готов забыть на время о нашей с тобой вражде, Ноксар! Если ты поможешь мне выпытать у нее, где Алмазный Гримуар! – прошипел эльф, проведя кончиком когтя по моей шее, плечам, груди, уделяя особое внимание сжавшемуся в тугой бугорок соску.
Глава 2
Серафима Барсова
– Итак, ведьма, будешь говорить? – шипел эльф, продолжая экзекуцию. – Или мне продолжить?
«Идиот, если бы я могла говорить, уже давно бы орала во все горло от ужаса», – подумала я, вздрагивая от прокатившегося по коже холодного ветерка.
Соски сжались в тугие комочки, то ли от холода, то ли от страха, то ли от острого когтя эльфа. Которым он так и продолжал кружить по сморщенной ореоле. Вызывая в моем теле странный отклик.
Если я их боюсь, то почему соски превратились в жесткие бугорки, от которых горячая пульсация отдавалась прямо в местечко между бедер. Словно между ними и клитором натянули вибрирующие от напряжения провода, по которым пульсировал сладкий огонь.
– А ты был прав, Омар, смотри как напряглись сосочки у нашей ведьмы, – ухмыльнулся дракон, казалось, от его взгляда огненные языки поползли по моей коже. – Шикарная игра, мне нравится… В нее можно играть вдвоем…
Подняв руку, покрутив ею перед моим лицом, дракон как-то жутко ухмыльнулся, выпуская когти цвета черного оникса.
– Поиграем, ведьма? – Я замерла, не зная, что придет в голову этому хищнику.
Вздрогнула, когда Ноксарр на удивление нежно опустил руку мне на грудь, слегка сжал, словно взвешивал на ладони. Задел шершавой подушечкой большого пальца тугую вершинку соска. Погладил, пристально сканируя меня полыхающим взглядом.
Сейчас, он как никогда напоминал хищника. Черты лица заострились, виски, лоб и щеки покрылись черной чешуей, в которой сияли звезды. Широко распахнутые глаза, заволокло чернильной бездной, с вертикальным сияющим огненными всполохами зрачком.