— Сколько тебе лет? — резко спрашиваю я.

Он моргает, а затем смеется.

— Тридцать три. А что?

Я наклоняю голову, изучая его.

— Ты выглядишь моложе, — комментирую я.

Он ухмыляется. — Я знаю.

Он подмигивает, затем берет еще один круассан и выходит из кухни, но не раньше, чем бросает несколько слов через плечо.

— Может, стоит позвонить Ремо и спросить, где и когда он вернется. Он мне ничего не сказал.

Похоже, он раздражен.

Когда банановый хлеб испекся, я даю ему остыть, пока мою посуду. Изабелла придет утром, но я не хочу обременять ее.

Проходя по коридору, я слышу тихое бормотание из спальни Хелиа. Я не должна слушать, но я слушаю, и ненавижу себя за это.

— Хорошо. Я буду здесь, чтобы обеспечить ее безопасность, пока ты не вернешься. Кто знает, какие еще планы ты собираешься нарушить? Ты можешь отпустить ее сейчас, понимаешь? Это несложно. Просто подпиши бумаги о разводе и отпусти ее.

Хелиа делает паузу.

Мое сердце замирает от его слов. Его слова разбивают меня до глубины души.

— Ремо. Ты прекрасно знаешь, почему женился на ней, и пока все складывается хорошо. Более того, все настолько хорошо, что мы опережаем наш план. Зачем же ее подгонять? Отпусти ее. Она может разобраться со своим преследователем, а тебе не придется беспокоиться о том, чтобы держать меня в своем доме. Я не хочу быть с ней в ловушке. У меня тоже есть дела.

— Документы на развод готовы, как ты и просил. Все, что тебе нужно сделать, это подписать их.

Кусочек за кусочком, мое сердце разбивается. Мне вдруг стало трудно дышать.

Моменты, на которые я смотрела в розовых очках, превращаются в уродливую реальность.

Ремо предупреждал меня.

Он говорил, чтобы я ничего не ждала от этого брака, но мое безнадежное сердце хотело его. Я хотела дать ему шанс, несмотря на то что знала, что он меня погубит.

Камари предупреждала меня. Ремо предупреждал меня. Я сама себя предупреждала.

Что я наделала?

В чем была моя ошибка?

В том, что я хотела любить мужчину, потому что он давал мне безопасность? Заставил меня чувствовать себя в безопасности?

Но теперь, когда его игра окончена, он отпустит меня, а я останусь с напоминанием о том, что все мне говорили.

Как сильно я на самом деле хотела любви?

Подавленные рыдания грозят вырваться наружу, поэтому я зажимаю рот рукой и спешу в спальню.

Я хотела любить, испытать любовь, и теперь, когда я ее испытала, никто не сказал мне, что боль в сердце последует так скоро.

Я оглядываю спальню, пытаясь сохранить самообладание и не дать сердцу разбиться вдребезги. Мое дыхание учащается, а глаза слезятся. Мои руки сжаты в кулаки.

Я пыталась. Боже, я пыталась не пострадать во всем этом. Я простила его и дала ему еще один шанс… Как он мог снова причинить мне такую боль?

Это ведь моя вина, не так ли? В том, что простила его так рано? За то, что дала монстру еще один шанс, зная, что все монстры только и делают, что разрушают?

Я пытаюсь удержать сердце, чтобы оно не разбилось об пол, но в тот момент, когда мой взгляд падает на кровать Ремо, оно выскальзывает у меня из рук.

Оно падает на пол. Я падаю на пол вместе с ним, и с моих губ срывается шокированный вздох. Разговор, который я услышала, невозможно понять. Все было так ясно, и что именно Ремо мог сказать, чтобы исправить ситуацию?

Просто сказать, что все это ложь?

Что он может сказать мне, когда я задам вопрос, не развлекается ли он моими идеями, чтобы скоротать время?

Слезы скатываются по моему лицу. Каждый уголок этой спальни напоминает мне о тех моментах, которые я считала реальными.

Воспоминания нахлынули, и я больше не могу их сдерживать.

Из меня вырывается крик.

Ремо, обнимающий меня на кровати, мы готовимся перед сукном, я выбираю туфли на каблуках, а он выбирает их для меня, спим с закрытыми жалюзи, Ремо заботится обо мне, когда у меня начались судороги во время месячных.

Я качаю головой, пытаясь не верить в это, но я не могу избежать такой правды.

Я жила в ложной реальности, которую создал для меня Ремо, и я была дурой, так легко попавшись в его ловушку.

Была ли Венеция его сестрой тоже ложью?

А что было на самом деле?

Позже той ночью, когда я лежу в постели, мои глаза находят тени темными и преследующими. Они дразнят меня, как бы говоря, что мой спаситель, мой безопасный рай, на этот раз не защитит меня.

Я чувствую, что меня предали, и мне так больно.

Может быть, какая-то маленькая часть внутри меня все еще хочет верить в то, что он так глубоко заглянул мне в глаза, что его глаза смотрели на меня с такой силой. Я хочу верить, что все это правда.