Развернулся и посмотрел вверх, фигура Геймера была хорошо различима на фоне сереющего неба. Махнул ему рукой чтоб спускался вниз, мысль о том видит меня Геймер или нет, пришла запоздало. Но судя по тому, что он начал спускаться — в предрассветных сумерках он видит.

— В Сосновку, — прошептал, когда Геймер спустился. — Хочу посмотреть перезагрузку, ну, время зафиксировать и вообще посмотреть, что загрузилось.

— Я с тобой.

— Я пешком пойду.

— Пофиг.

— Ну смотри сам.

— Подожди. За ружьем схожу, — Геймер полез обратно наверх.

В результате проснулись все. Опять пришлось объяснять, куда я собрался. Хорошо еще, что остальные не изъявили желание идти смотреть на перезагрузку.

Сразу от тройника взяли довольно-таки высокий темп ходьбы. Геймер попытался возмущаться, но я добил его окончательно тем, что нам так еще десять километров идти. И что на перезагрузку я опаздывать не хочу.

В принципе, до перезагрузки еще часа три, если период перезагрузок Сосновки ровно двадцать четыре дня. Но, во первых, мы этого точно не знаем, и может быть так, что перезагрузка уже была или будет еще не скоро. А во вторых, просто хотелось пройтись в тишине. Выбранный темп совершенно не способствовал беседе.

До Сосновского кластера добрались где-то за час до начала перезагрузки. Расположились под деревьями, немного в стороне от куч строительных материалов и принялись наблюдать, как высоко в небе над кластером начало формироваться облако. Потом начал появляться кислый туман у самой земли. Потом облако рухнуло вниз, поглотив кластер. Минута вспышек в глубине тумана, сопровождаемых резким треском. Порыв ветра и туман начал рассеиваться.

Все это время пришлось мужественно переносить нытье Геймера о том, что можно было бы так и не бежать, и что в самой перезагрузке ничего интересного нет.

Загрузившаяся Сосновка была очень похожа на предыдущую. Вроде как всё тоже самое, но все равно не то. Есть какие-то отличии в мелочах, ну там, цвет забора или крыши, к примеру. Но такие, что без фото старой Сосновки в руках точно и не скажешь.

Сначала залаяли собаки, потом начали перекрикиваться соседи, пытаясь выяснить что происходит, куда делся свет и связь. Потом люди стали выходить на улицу, собираться группами. Потом они пошли к центру. Потом разошлись по домам. Ничего подозрительного в их поведении не было.

Где-то через час, после перезагрузки, люди опять начали выходить на улицу. Вот теперь начали проявляться странности в их поведении. Такое впечатление, что смотришь замедленное кино. Последовательность действий становилась все менее рациональной. К примеру, человек мог несколько раз подряд выходить на улицу, а потом возвращаться назад, будто что-то забыл.

Еще через час, почти все население Сосновки опять вышло на улицу. Люди разбились на небольшие группы. Кто-то уже успел сходить к краю деревни и вернулся, рассказывая, скорее всего, что за деревней местность изменилась. Кому-то стало плохо и его повели домой. Кто-то уже толпился возле магазина, ожидая его открытия.

С каждой минутой заторможенность людей становилась все более заметной.

Где-то часа через три, после перезагрузки, появились первый замершие. Кто-то стоял. Кто-то сидел. Кто-то упал, но на это уже никто не обращал внимания. Процесс обращения начался.

За четыре часа сидения на месте, Геймер извелся весь. Становясь всё более беспокойным и нервным. Всем видом показывая, что такое кино ему не нравится и смотреть его продолжение он не намерен.

— Ну, всё, — поднялся я на ноги и Геймер сразу оживился. — Возвращайся назад.

— А ты?

— А я еще немного побуду и догоню. Хочу пробежаться на обратном пути.

— Понятно, — вроде как спокойно сказал Геймер, но глаза его говорили, что видит он сейчас во мне психа, желающего понаблюдать, как свежие зараженные начнут рвать друг друга на части.

«Ничего тебе не понятно», — подумал я, смотря как он уходит.

Еще минут через двадцать, первые замершие начали двигаться.

Снял обувь и куртку, оставшись в одних штанах. Рядом с вещами положил копье. Достал из кармана шприц со спеком, покрутил его в пальцах и положил на сложенные вещи. Чувство радости от убийства сейчас совсем не уместно. В руках остался только нож, с толстым коротким лезвием.

Первого по ходу зараженного легко сбил с ног, одним толчком в грудь. Он даже не пытался сопротивляться или нападать. Схватил за руку и резко перевернул на живот. Прижал коленом к земле и воткнул кончик ножа в зародыш спорового мешка. Зараженный сразу обмяк.

Вскочил, и побежал к следующему, нужно торопиться, время не на моей стороне.

Пробивая споровые мешки, я убивал не людей, не зараженных — я убивал паразита.

Зачем я это делаю?

Ну уж точно не из-за удовольствия. И не для того, чтобы показать другим насколько я крут. И о какой-то выгоде не может быть и речи.