В магазине было прохладно и пусто. Никаких покупателей и в помине не было кроме нас с Маринкой. Но даже не это странно. Я и продавцов или владельцев этого милитаристического музея что-то не заметил. Охренеть не встать… Это что значит? Приходи, кто хочет и бери, что хочешь! Неужели тут, на территории этого небольшого магазинчика уже победил коммунизм, который ещё семнадцатом году обещали большевики? Ну, тогда, учитывая оружейную специфику этого заведения, это уже военный коммунизм.

В конце концов, продавца я всё-таки обнаружил. Но от этого ещё больше впал в когнитивный диссонанс. Потому что это была девица примерно нашего с Маринкой возраста, это если судить по имеющимся у нас документам, то есть не старше двадцати лет… Но не это впечатляло. Она была одета, как натуральная хиппи. Прямые волосы, перехваченные лентой сплетённой из разноцветного бисера и какой-то бесформенный цветастый балахон. Ей не хватало ещё только кулона или серёжек с пацификом, а так, прямо хоть сейчас отправляй девицу на Вудсток. Она там легко затеряется в толпе таких же представителей движения хиппи.

Только есть маленький нюанс. Чтобы отправить девицу на фестиваль в Вудстоке, её надо бы сначала разбудить. Потому что, расположившись в уютном кресле, стоявшем за дубовым прилавком, она спала. И похоже, что спала так крепко, что не слышала ни звонка над дверью, ни того, что мы тут уже пару минут шляемся по магазину.

Девица эта вообще, ну никак не вписывалась в интерьер магазина.

Вот кто мне сможет ответить на один такой маленький вопрос: Что может быть общего у девушки-хиппи и брутального магазина стреляющего железа?

И вообще магазин был больше похож на музей охоты. Причём тут присутствовали не только современные образцы охотничьих ружей, но даже и старинные, а может быть и антикварные экземпляры. Из стены торчали не только рога всевозможных копытных, но и в придачу ещё головы всяких оленей. Старые фотографии людей в широкополых шляпах. А до кучи ещё и индейские атрибуты, томагавки с перьями и длинные кремнёвые фузеи.

— В натуре, это не магазин, а музей какой-то. — прокомментировал я Маринке своё впечатление.

— Говори по-английски! — шепнула мне подруга, указав жестом на спящую девицу.

— Да её из пушки не разбудишь. — уже по-английски ответил я ей.

Блин. Такое впечатление, что если прямо сейчас собрать с витрины все пистолеты и вынести их из магазина, то можно зайти ещё раз за второй партией. Это уже не грабёж получается, а кража… Совсем неинтересно. А мы-то готовились… Маринка вот даже накрасилась.

Сразу вспомнился советский мультик «Ограбление по…», а особенно его итальянская часть: «Марио идёт грабить банк! Мы ждём тебя, Марио!».

Зрение у меня хорошее, и я уже разглядел на полке патроны для пистолета нужного мне калибра. А вот с длиномером у меня возникло небольшое затруднение. То, что я видел на витрине годилось больше для музея. А мне бы что-нибудь более современное. Ну, хотя бы что-то типа трёхлинейки или немецкого девяносто восьмого Маузера…

Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, я очень вежливо, но громко и настойчиво постучал монеткой по прилавку. Не сразу, но девица всё-таки зашевелилась.

Она посмотрела на нас мутным со сна взглядом, и спросила довольно-таки грубовато:

— Ну и чё тебе надо?

Вот охренеть и не встать. В магазин пришли покупатели. Наверняка они хотели не только посмотреть на старые карамультуки и томагавки, но и возможно прикупить себе что-нибудь стреляющее, если удастся сговориться по цене.

Примерно такую речь, минут на пять, я и задвинул этой девице. Она смотрела на меня своими коровьими глазами, хлопала ресницами, а потом прямо высказала нам вслух все свои эмоции от прослушанной речи.

— Fuck!…

— Тебе, что, не нужны покупатели? — спросила её Маринка.

— Да мне насрать. Этот fucking магазин моего отца. Я в гробу видала эту fucking лавку, со всем её содержимым. Этот старый fucking козёл уехал, сука, и оставил меня одну тут, разгребать его дерьмо…

— Тебе, что, и деньги не нужны?

— Какие в жопу деньги? Этот старый *удак установил такие цены на свои грёбанные железки, что к нему никто не ходит.

— А он только этим старьём торгует? Я бы себе купил что-нибудь посовременнее, чем эта антикварная рухлядь времён Колумба…

— А денег хватит?

— Это смотря, что у тебя тут найдётся…

— А документы-то есть?

— Конечно. Только ты же сама сказала, что тебе насрать на это.

— Мне насрать… Но таковы правила. Старик меня с говном сожрёт, если я что-то продам без оформления. Ты, как мне кажется, ещё слишком молод.

— Ты тоже не старуха.

— Это сейчас был такой подкат? Обломайся! Ты не в моём вкусе.

— Не-а. У меня есть уже подруга. — я кивнул на Маринку. — И ей уж точно больше двадцати одного. А мне уже есть восемнадцать. Хочешь, паспорт покажу?