Вот экзамен буквально несколько дней назад в медицинской школе был. Полезное воспоминание? Скорее да, чем нет. В такой ситуации каждая крупинка информации для дальнейшей жизни здесь важна. Понял почти сразу Аркадий Аркадьевич, что обратной дороги у него нет – тут, на Зеленой, ему теперь отведенные годы провести придётся.

На экзамене достались Алексею Найденову три вопроса. Первый, а это было здесь традиционно – по истории врачевания на Зеленой. Начиналась она с прибытия сюда переселенческого корабля. Алексей правильно назвал фамилии и имена первых медиков поселенцев, озвучил чек-лист подготовки медицинской капсулы к работе. Ну, всё как по писаному в инструкции выложил.

Сами медкапсулы давно уже только экспонатами в музее медицинской школы были, а работа на них непонятно для чего изучалась. Так Алексей считал, вернее информацию об этом Аркадий Аркадьевич просматривая его память выявил.

Второй вопрос был про лечение болотницы. Это тут одно из самых распространенных заболеваний. Каждый лекарь с ним хорошо знаком должен быть. Алексей и здесь, по его оставшемуся в памяти мнению блеснул. Все симптомы озвучил, про лечение рассказал. На дополнительные вопросы въедливой комиссии ответил.

Тут он немного схитрил. Специально, отвечая по билету не всё про болотницу, что знал выложил. Ему про это вопросы и задали. Для вида лоб наморщив, тяжело вздохнув он и выдал уже для ответа заранее подготовленное. Лекарь хорошим артистом должен быть, так их в медицинской школе учили. Правильно, кстати. Лекарю много социальных ролей надо уметь играть – где-то суровый вид на себя напустить, где-то и родимую мамочку сыграть…

Маму свою, отца – тоже, Алексей не помнил. Не отложились их образы в его памяти. Аркадий Аркадьевич как не копался, ничего про них не обнаружил. Найденов был сиротой. Кстати, фамилию такую ему в приюте только дали. Имя – тоже.

Про сам приют воспоминания были. Всё больше про драки. Сначала Алексею доставалось, особенно когда он один был, а его противников несколько. Потом ситуация кардинально поменялась и не ему уже приходилось из разбитого носа кровь разбрызгивать. Нет, иногда побеждали и его, но случалось это редко.

По годам в сиротском приюте имелись ещё и воспоминания о том, что есть постоянно мальчику хотелось. Хорошо кормили их только тогда, когда в заведение комиссия какая-то приходила. Тогда их в чистое переодевали, порции чуть ли не в два раза больше становились…

Ребятишки мечтали даже, чтобы их сиротский приют почаще проверяли, но такая удача выпадала редко.

Учиться в школе приюта Алексею было скучно. Аркадий Аркадьевич для себя сделал предположение о том, что видно хороших педагогов в приюте не водилось. Тут ведь как преподавать. О самом вроде скучном можно так рассказать, что раскрыв рот тебя будут слушать.

Самому Аркадию Аркадьевичу повезло – встретились ему такие педагоги. Сколько уж лет прошло, а он их до сих пор помнил.

В медицинской школе Города учиться уже было интереснее. Кроме того, сирота понимал, что надеяться ему не на кого, самому надо по жизни пробиваться. Найденов до позднего вечера просиживал в своей каморке над книгами, по своей инициативе ходил на дежурства в медицинские заведения Города.

Добровольному, а самое главное – бесплатному помощнику в городских больницах были рады. Специально Алексея, конечно, на его дежурствах ничему не учили – какой дурак себе будет конкурента готовить, но глаза то у него и уши имелись.

Тут подсмотрит Алексей что-то для себя новое, здесь со всей внимательностью послушает, как лекари у пациентов об их болезнях расспрашивают, какие вопросы в каком порядке, чтобы ничего не пропустить, задают.

В медицинской школе, само-собой, многому учат, но практика есть практика. Про всё в различных ситуациях рассказать не возможно, да и преподаватели в медицинской школе программой по рукам и ногам связаны. Опыт у них тоже разный. Про что сами делали – поведают ученикам и всё…

Алексей во все мелочи вникал, что не понятно было – спрашивал. Когда от него и отмахивались, а где-то и расскажут, что и как старательному парнишке.

Ещё в сиротском приюте Алексей уяснил, что в общении со старшими по возрасту и положению лучше лисий хвост, чем волчий рот. Так одна из воспитательниц приютских говорила. Лис и волков на Зеленой, правда, не водилось, это были легендарные звери с далекой родины переселенцев.

Третий вопрос был посвящен медицинскому надзору за городским водоснабжением. Тут также Найденов не сплоховал. Вопросы профилактической медицины им подробно на лекциях излагали и так получилось, что материал про водоснабжение он самым последним перед экзаменом повторял…

Завтракали Мария и Медведь поздно. Позёвывали, друг на друга с улыбочками поглядывали…

– Не потеряют тебя болящие то? – Мария положила на блюдо Медведя ещё пару больших кусков мяса.

Мужиков, их мясом кормить требуется. Желательно почаще и побольше. Ещё матушка Марии говаривала, что с крахмала только воротнички у рубашек стоят…

– Их много, а я один… Подождут. – отмахнулся Медведь и хитровато Марии подмигнул. – Скажу – к больному в поселение за болотом приглашали… Вот там и задержался.