Эта новость меня порадовала. Если коктейль действительно окажется таким хорошим средством против всякой нечисти, как надеялся Клюкин, то к лету он нам очень понадобится. Мы с начальником лаборатории расстались довольные как нашим разговором, так и друг другом.

А вечером мне позвонил Горбунков.

– Александр, ты ещё долго собираешься пробыть в Петербурге?

– Семён Семёнович, Питер не тот город, где можно за день-два поделать все дела, - немного удивлённо ответил я.

– Да-да, согласен, - пробухтел в трубку начальник, - но и сильно задерживаться там не стоит. У тебя ещё полно работы в других городах, так что ускорься.

– Понял, Семён Семёнович, - отозвался я. – А что, нового в управлении?

Горбунков ненадолго задумался и ответил:

– Наш ночной сторож, поймал странную крысу.

– Колючий?! – сразу сообразил я.

– Он, – подтвердил начальник, - причём крыса была уже дохлой, когда попала к нам в здание. Так что на лицо прорыв нашей системы безопасности. Я уже «вставил» всем, ответственным за это, а с крысой пока занимается Варвара.

Мне показалось, что Горбунков почесал затылок.

– Так что ты не расслабляйся и поднажми. Тебе ещё в трёх филиалах надо побывать.

– Понял, - я тоже почесал голову, - сделаю, что смогу, и в ускоренном темпе.

– Хорошо, только ускоряясь, постарайся не пропустить чего-то важного. Привет Веронике, - и с этими словами Горбунков прервал разговор.

Я задумался… Дела! Чтобы в здание управления проникла дохлая(!) крыса – это конечно, событие невероятное. Похоже нашу оборону начали прощупывать! Вот только кому под силу провернуть такое дело?! Тут чувствуется рука опытного и сильного колдуна. Значит прав Семён Семёнович, надо торопиться и более тщательно и оперативно делать свою работу.

С утра я направился в кабинет к руководителю филиала, и зайдя в приёмную замер.

Оконцева была в новом строгом, и прекрасно сидевшем на ней костюме, с новой причёской и с неярком, но подчёркивающем её привлекательность, макияже.

– З-дравствуйте, - запнувшись проговорил я, - прекрасно выглядите, Валентина Павловна. Всегда удивлялся умению женщин быстро менять свой облик, становясь при этом просто неотразимыми, - попытка скрыть моё участие в преображении секретарши с грохотом провалилась.

– Здравствуйте-здравствуйте, Александр Николаевич, ну что же вы так засмущались? Полюбуйтесь что вы со мной сделали.

Я сразу не мог сообразить, то ли она возмущена, то ли восхищена переменами, произошедшими с ней.

– Валентина Павловна, я не хотел, оно само как-то так получилось, - завёл я обычную мелодию.

– Ах, это у вас ещё и само собой вышло. Представляю, чтобы было, если бы я вас об этом попросила! – молодая женщина в упор смотрела на меня, - да вы страшный человек, Саша, - вдруг сказала она.

Я нервно сглотнул и в растерянности развёл руками.

– Мне казалось, что вы не очень расстроитесь, увидев, что с вами произошло.

– А что же вы меня не предупредили!
– секретарша всплеснула руками, - что я должна была говорить Анатолию Семёновичу, когда он меня увидел? Он был, мягко говоря, в шоке и сразу понял, кто приложил к этому свои умения. – Валентина улыбнулась, - а дома, вы представляете, что было дома?

Улыбка её стала шире, и я, наконец, понял, что она не сердится и даже рада, а возможно счастлива, тем изменениям что произошли. Стало понятно, что меня, по крайней мере сразу, не убьют, и губы мои тоже расплылись в улыбке.

– Значит вы не сердитесь?

– Теперь уже нет, - немного нахмурившись ответила она, - но сначала, я была просто потрясена, и вполне возможно, если бы вы не убежали, могла наговорить вам много неприятных слов. В конце концов я вас об этом не просила, а вы говорили, что без согласия ничего такого не делаете.

Я приложил руку к груди, - признаю, свою ошибку и прошу простить.

– Ладно уж, - она провела ладонью по новой стрижке, - с утра у меня хорошее настроение и я решила не портить его и вам. И более того, - спасибо вам, Саша. Разрешите вас так теперь называть?

– Конечно. Буду только рад.

Валентина кивнула головой, - тогда спешу вам сообщить, что вас ждёт Пятаков, и, по-моему, он чем-то озабочен.

Может ему Горбунков звонил и дал указание усилить охрану филиала, - мелькнула мысль. Но я ошибся.

Пятаков расхаживал по кабинету и увидев меня, он остановился и сказал:

– Александр Николаевич, вы ставите меня в неловкое положение!

Моему удивлению не было предела, - чем же это?

– Что вы сделали с Валентиной Павловной? – строго спросил он. – Ведь сотрудники могут подумать, что это мне пришла в голову мысль омолодить секретаршу. А я добропорядочный семьянин, и моя Елизавета Егоровна бывает заходит ко мне, - он развёл в растерянности руки, - и что я ей должен теперь говорить? Они же с Валентиной Павловной одногодки!