В машине держится напряжённо, будто боится. Включаю печку, чтобы девчонка согрелась. Когда тянусь, чтобы застегнуть ремень, её щёчки начинают алеть. Нагрелась или смущается? Тушуется вся. Видно, что чувствует себя не в своей тарелке.

Да, не привык я общаться с такими девушками. В моём окружении сейчас все холёные, ухоженные, знают себе цену. Только вот не всегда цена совпадает с качеством. С виду красивая, а в голове пустота. Хотя мужики сами виноваты, ценят красоту, никому ум не впёрся. Правда, когда мне одна заявила, что не понимает, как определять время по часам со стрелочками, я напрягся не на шутку. И ладно бы, если она стеснялась этого. Напротив, она заявила, что прогресс не стоит на месте, и она не собирается напрягать свою головку, высчитывая деления на часах. Пугает не то, что она чего-то не знает или не умеет, а то, что она и не стремится узнать. Многим покажутся мои рассуждения глупыми, мол я придираюсь ко всему, но это лишь малая капля того, с чем приходится сталкиваться в жизни. Как раз этот случай и научил меня не судить людей по обёртке.

Во дворы въезжаю осторожно, так как узкие улочки не внушают доверия. Сугробы расчищены кое-как, не хватало ещё застрять. Рядом с серыми хрущёвками припаркован в основном отечественный автопром. Останавливаюсь напротив одной из них. Рядом с заваленной снегом лавочкой, валяются пивные бутылки и окурки. Покошенная крыша крыльца, заваленная пышной шапкой снега, не внушает доверия. Провожаю девчонку взглядом, но не удержавшись, озвучиваю мысли, которые вертелись на языке ещё около больницы:

– Купите себе нормальную куртку.

– Зачем?

– Ваша слишком короткая для таких морозов.

Девчонка лишь кивает в знак согласия, а после скрывается за дверьми подъезда.

В квартире стоит шум, видимо, опять пьянка в самом разгаре. Прошмыгнула к себе в комнату незамеченной. Голова немного болит. В комнате дубак. Ещё немного и при дыхании будет виден пар. Из кармана достаю список с лекарствами, изучаю его. Здесь пять препаратов, все незнакомы. Нужно будет узнать в аптеке, во сколько мне обойдётся вся покупка. Денег мало, зарплата тоже не скоро. Нужно еду купить в первую очередь, потому что кроме чая у меня ничего нет. Утром в больнице кормили, но скоро уже обед.

По пути в магазин захожу в аптеку. Фармацевт назвала сумму в половину моей зарплаты. И это при условии, что таблеток хватит на месяц. Минимальное время приёма – три месяца. Да, прогноз неутешительный. Буду откладывать по максимуму. Но чтобы что-то отложить, нужно сначала это что-то заработать. В голову приходит одна мысль. Как приду домой, обязательно её проверю.

За своими мыслями не заметила, как дошла до магазина. Беру самое необходимое и нескоропортящееся. В итоге в моей корзине оказываются недорогая пачка макарон и сушки к чаю. Проходя мимо фруктов, не могу оторвать глаз от апельсинов. Большие оранжевые и такие сочные. Беру в руки один и подношу к лицу. В нос ударяет сладкий запах фрукта. Он у меня всегда ассоциировался с праздником. Как же я их люблю! Чёрт, не могу устоять, беру один в корзину. Обещаю, что эту затрату закрою дополнительной работой.

У соседей по квартире узнаю, кто является управляющим по дому. Они меня направляют в квартиру этажом выше. Не раздумывая поднимаюсь на этаж. Квартиру открывает женщина лет пятидесяти. После недолго разговора и выяснения всех обстоятельств, она согласна взять меня на место уборщицы подъезда и придомовой территории. Деньги небольшие, но их я смогу потратить на лекарства, и не придётся много откладывать. По итогу договорилась, что меня оформят по совместительству с основной работой. Хоть я не совсем понимаю все тонкости, но это официально, и не должно отразиться на моём основном заработке. Правда и работать придётся больше, но это даже хорошо. Я уже заметила, если ты чем-то занят, то это отвлекает тебя от дурных мыслей, которые пожирают изнутри.

Так в приподнятом настроении иду в квартиру. Направляюсь на кухню, нужно чайник закипятить. Вспоминаю, что в комнате лежит апельсин и моё настроение поднимается ещё на одну ноту выше. Пока жду чайник, в кухню заходит сосед, кажется, сожитель тучной женщины с комнаты напротив моей. На нём майка-алкоголичка и синие спортивки. По его опухшему лицу понимаю, что вчера они «хорошо» провели время. Отворачиваюсь к плите.

– О, соседка, чего отвернулась сразу, не здороваешься?

– Здравствуйте, – произношу с нескрываемым презрением. Ну не люблю я пьяных! Я их до жути боюсь. И хоть сейчас он не выглядит в стельку устланным, запашок всё равно присутствует.

– И откуда у нас появилась такая красавица? – спрашивает дядька.

– Оттуда, – отвечаю. На диалог я сейчас не настроена.

– Ух, какая дерзкая. Мне нравятся такие! – произносит дядька и сразу же после, чувствую руки на своей талии. Я дёргаюсь, как от удара, пытаюсь убрать его руки, но это лишь приводит к обратным последствиям. Его пальцы сильнее смыкаются на мне, прижимая к своему телу. Внутри резко возрастает паника. Липкий страх охватывает моё тело. На автомате, нежели обдумано, начинаю размахивать руками и случайно задеваю чайник, стоящий на плите. Руку обжигает резкая нестерпимая боль. Чайник с грохотом падает на пол, лишь чудом не залив нас кипятком. Спустя секунду, руки соседа размыкаются и слышу его шипение.

– Суууууукаааа. Ты меня ошпарила! – вопит сосед, и только сейчас замечаю, что на его штанине небольшое пятно от воды. Пячусь назад, придерживая здоровой рукой обожжённую руку, при этом не свожу взгляд с дядьки. Его глаза наливаются кровью. А дальше следует удар кулаком. Я не успеваю предугадать его действия, из-за чего новая боль обжигает скулу.

Не секунды больше не мешкая, убегаю в комнату, закрывая дверь на щеколду. Тыльная сторона ладони нещадно жжёт, рассечённая скула ноет, отдавая звоном в голове. Через минуту дверь сотрясается от ударов. За ней раздаётся мат соседа. На шум выходят другие соседи. Слышу разговоры, которые стихаю через пару минут.