Я осознал, что сижу на полу, закрыв лицо руками.

«Что случилось? – спросил ГИК-дрон, когда я поднял голову. – Не хотел тебя прерывать, поскольку твои показатели демонстрировали положительную динамику».

«Мне кое-что пришло в голову, – сказал я и кратко объяснил свои выводы и как я к ним пришел. – Нам нужны видео, аудио… да, нам понадобится музыка и текст. Чтобы достучаться до них всеми способами».

Я не был уверен, что он поймет – в отличие от меня, ГИК не так долго смотрел сериалы.

Однако ГИК-дрон ответил:

«Любопытно. Надо посоветоваться с людьми».

Вернувшись к своим, я склеил несколько видеоклипов и написал первый вариант текста. Это была история про работников по контракту, которых я встретил по пути на Майлу, я просто выдумал то, что случилось с ними после прибытия в трудовой лагерь, снабдив это соответствующими документальными кадрами.

Под эту задачу я занял девяносто четыре процента производительности, поэтому объясняться с людьми пришлось ГИКу-дрону. Тарик засомневался. Айрис по-прежнему говорила по коммуникатору с Трин и выглядела напряженной. Ратти погрузился в размышления, потому что я уже отправил ему черновик сценария. Мне хотелось, чтобы он отредактировал и сопроводительный текст – я читал много его отчетов, и он хорошо умел все объяснить и вызвать интерес. Придется прибегнуть к помощи людей, одни мы не справимся.

Я выделил часть канала ГИКа-дрона и своего рабочего пространства для всей группы. Документальные видео, которые я подобрал, включали интервью с беженцами из корпораций, спасенными от охотников за головами на станции «Сохранение», фрагменты из документального фильма доктора Бхарадвадж с рассказом о трудовом рабстве в Корпоративном кольце, статьи, фрагменты новостей, ролики о происшествиях на шахтах и в трудовых лагерях в те времена, когда мне приказывали убить или покалечить рабочего за нарушение правил, в те времена, когда люди убивали или калечили друг друга, потому что просто не могли больше выносить такую жизнь.

Но мне надо было достучаться до сердец, поэтому важнее всего была история, которую я создавал из имеющихся данных. Я использовал записи своих разговоров с контрактниками на корабле, считавшими меня консультантом по безопасности и дополненным человеком. Клипы показывали их характер, какими людьми они были (в основном неплохими, попавшими в ужасную ситуацию. Они знали, что их не ждет ничего хорошего, но пытались притворяться, будто это не так), чтобы другие люди переживали за них так же, как я переживал за персонажей сериалов.

Это было нелегко. Мне никогда не нравилось смотреть на беспомощных людей, потому что я знал их будущее, а теперь приходилось не просто смотреть, а еще и придумывать об этом историю и объяснять, почему так происходит.

Мне требовалось мнение людей о моем рассказе и подборке документальных видео, я должен был убедиться, что сделал верные акценты, и получить совет, что добавить из их личных архивов. И все это нужно было сделать быстро, чтобы ГИК-дрон вставил субтитры и цитаты. А еще надо подобрать музыку, и для этого точно понадобится помощь людей.

«Автостраж, – вызвал меня по сети Ратти, – я работал над историей о покинутой корпоративной колонии, и у меня в архиве осталось много текстов и аудиоклипов. Думаю, можно кое-что использовать».

Меня это не удивило – я знал темы его исследований. Живущие на Сохранении люди изначально были выходцами из заброшенной колонии, где умерли бы от голода, если бы не почти списанный транспортный корабль и его экипаж, решивший всех спасти даже ценой жизни.

Что ж, лишиться жизни – еще не самое худшее, что могло бы случиться.

Я отправил ему подтверждение и краткое руководство по системе маркировки входных данных.

«Кстати, возможно, ты не в курсе, но я прочитал письмо к доктору Мензах, которое ты отправил, когда покинул Порт свободной торговли, – отозвался он. – И, думаю, ты как никто другой справишься с созданием такого фильма».

Сейчас я был не в состоянии это воспринимать и сохранил в архиве на потом.

Многие самые хорошие материалы новостной ленты из моего архива были представлены в виде текстовых описаний событий и стенограмм. ГИК-дрон мог перевести их, с выражением прочитать или запустить текст на черном фоне во время воспроизведения аудио. Конечно, не самая оригинальная техника, но на редкость эффективная. Кроме того, это сэкономит кучу времени, а очередь на создание графики и так была слишком длинной из-за объема данных, которые ГИК-дрон только что вывалил на меня из своего архива.

ГИК-дрон также помог мне упорядочить растущий список убедительных эмоциональных сцен из сериалов и документальных фильмов, хранящихся в наших архивах. Это были ролики, не имеющие отношения к теме, но требовалось сравнить их и проанализировать, чтобы понять, как они действуют на зрителя. Именно поэтому нам нужны были люди. Простое копирование техники не дало бы нам того, что нужно, но наличие роликов для сравнения очень пригодилось. Вдохновение? Пожалуй, они служили вдохновением. В любом случае, во время просмотра я чувствовал странное воодушевление.